Она взяла джин, улыбнулась, не адресуя никому своей улыбки, и продолжала:
– Так вот, я была как сумасшедшая. Еще бы – так все потерять! И я спросила, почему они не воспользовались морской водой, ведь море рядом с домом. Они же, ясное дело, ответили, что не могли ничего спасти, так как не было настоящей воды. А пожарный, которому я пожаловалась, объяснил, что они не пользуются морской водой, потому что, во-первых, она разъедает оборудование, а во-вторых, помпы засасывают морские водоросли и ракушки, и вообще тогда был отлив…
Я едва сдержался, чтобы не рассмеяться, но она все-таки почувствовала это.
– Конечно, дорогой, вам смешно, ведь вы не потеряли всего, что собирали Бог знает сколько времени.
– Мне очень жаль, миссис Метьюз. Ваша беда не кажется мне смешной. Просто…
– Я понимаю, дорогой. С вашей точки зрения, действительно это смешно – кругом вода, и нечем залить огонь. Но, поверьте мне, я тогда была просто вне себя.
– Кажется, я сделаю маленькую ставку на Тритопса, – задумчиво сказала тетушка Сал.
Мейзи Метьюз с недоумением посмотрела на нее, а Билли, уже наслушавшийся о пожаре, хлопнул меня по плечу и протянул: «Та-ак», – что было сигналом посмотреть заезд.
«Он уже получил свое», – подумал я и тоже вышел, чтобы посмотреть на скачки с верхней трибуны, где шанс столкнуться со знакомыми был минимальным.
Тритопс упал и пришел последним, сильно хромая. Не посчастливилось его владельцу, жокею и тетушке Сал. Я спустился вниз к смотровому кругу, чтобы взглянуть на чемпиона, которого готовили к забегу, но мне и в голову не пришло рисовать его. Рынок был забит его изображениями до отказа.
Послеобеденное время, как всегда, прошло быстро. Я немного выиграл, немного проиграл, но деньгами нельзя измерить всю зрелищность скачек. Во время последнего заезда я заметил, что на трибуну поднимается Мейзи Метьюз. Ярко-красное пальто, холеное и надменное лицо – тут нельзя было ошибиться. Она остановилась ступенькой ниже, глядя на меня. Воплощенная самоуверенность, хотя и с капелькой сомнения.
– Случайно не вы, – начала она, – тот молодой человек, с которым меня недавно, познакомили в баре?
– Да, миссис Метьюз.
– Я не была уверена. – Ее сомнения развеялись. – Здесь вы выглядите старше.
– Разница в освещении, – согласился я.
Она тоже выглядела теперь старше лет на десять. «А ведь ей далеко за пятьдесят, – подумал я. – Свет в баре всегда обманчив».
– Мне сказали, что вы художник. – В том, как она об этом говорила, ощущалось неодобрение.
Я что-то пробормотал, наблюдая, как скакуны мчатся к финишу.