После этого я позвонил Саманте, что было куда легче, и спросил ее, не могу ли я пригласить ее и Клэр на обед. Судя по голосу, она была польщена.
— Сегодня вечером? — спросила она.
— Да.
— Я не могу. Но, думаю, Клэр сможет. Ей это понравится.
— Да?
— Да, олух ты эдакий. Когда?
Я сказал, что заберу ее часов в восемь. Саманта сказала “хорошо” и спросила, как идут поиски Аманды, и я неожиданно для себя разговорился с ней так, будто знал ее всю жизнь. Но ведь так и было на самом-то деле.
Я поехал в Лондон в офис “Коня и Пса” и договорился с редактором, чтобы он напечатал фотографию Аманды с надписью: “Где эта конюшня? Десять фунтов первому — особенно первому ребенку, — кто сможет сообщить об этом Филипу Нору”.
— Ребенку? — сказал редактор, подняв брови и записывая мой номер. — Они что, читают эту газету?
— Их мамаши читают.
— Ненадежный источник.
Разглядывая снимки из папки с портретами людей на скачках, он сказал, что они начинают публиковать серию типажей, и ему нужны новые снимки, которые еще нигде не публиковались, и что он может использовать кое-какие мои, если я пожелаю.
— Что же... ладно.
— Плата обычная, — небрежно сказал он, и я сказал — хорошо. Только потом, после небольшой паузы, я спросил его, какова эта самая обычная плата. Даже сам вопрос, показалось мне, приблизил меня на шаг не только к заботе собственно о фотографиях, но и о доходе. Обычные расценки были обязательством. Обычные расценки обозначали, что меня приняли в этот круг. Меня это вывело из равновесия. Тем не менее я согласился.
* * *
Когда я приехал за Клэр, Саманты дома не было.
— Зайдите сначала выпить, — сказала Клэр, широко распахивая дверь. — Такой паршивый вечер...
Я вошел в дом, спрятавшись от ветра и холодного ноябрьского дождя, и мы пошли не вниз по лестнице на кухню, а в длинную, слабо подсвеченную гостиную на первом этаже, которая тянулась от фасада до задней стены дома. Я огляделся, полюбовался на уютную обстановку, но чувства узнавания не возникло.
— Вы помните эту комнату? — сказала Клэр.
Я покачал головой.
— Где ванная? — спросила она.
— Вверх по лестнице, направо, голубая... — немедленно ответил я.
Она рассмеялась.
— Прямо из подсознания.
— Это так странно.
В углу стоял телевизор, по которому шла программа с какими-то “говорящими головами”, и Клэр выключила его.
— Если вы смотрите, то не надо, — сказал я.
— Да просто очередная лекция против наркотиков. Все эти разглагольствующие так называемые эксперты. Как насчет выпить? Чего бы вы хотели? Тут есть кое-какое вино... — Она вынула открытую бутылку белого бургундского, так что мы остановились на ней.