— Эй, малец, сможешь подержать лошадей?! — крикнул Руперт мальчишке лет десяти, стоявшему рядом с домом.
— Я пойду сама, — запротестовала Октавия. — Я привыкла заниматься такими вещами.
Не обращая ни малейшего внимания на ее слова, лорд Руперт спрыгнул на землю и предложил ей руку. Сорванец перехватил вожжи, и его чумазая мордочка расплылась в улыбке: он предвкушал неплохую «благодарность».
Пожав плечами, Октавия вышла из коляски. Из всех окон и дверей за ними наблюдали любопытные глаза. Но зрелище того стоило: квартирантка миссис Форстер приехала в элегантном экипаже с роскошно одетым джентльменом. Лорд Руперт отворил дверь, колокольчик весело звякнул, и они вошли в темное, мрачное помещение ломбарда, где все запахи перебивал дух старой одежды, пыли и плесени.
— Пришли за папиными книгами? — Из сумрака возник старикашка такого маленького роста, что его голова едва виднелась из-за прилавка. — Думал, уж не объявитесь, не принесете взнос за неделю. Срок ведь прошел вчера. Хорошо еще, что я их не продал.
— Ну будет, будет, Джебедиа. Кому здесь нужна «Республика» Платона и два тома Тацита? — оборвала его Октавия. Она извлекла из кармана несколько монет и бросила на прилавок.
— И еще два шиллинга процентов, — загнусавил ростовщик, сгребая деньги. — Срок ведь истек.
— Никаких процентов за выкуп, — объявила Октавия. — И не пытайся пудрить мне мозги.
Джебедиа беззубо улыбнулся и уставился поверх ее плеча на высокую элегантную фигуру ее спутника:
— Вижу, вы подружились с джентльменом. Какой приятной наружности!
Октавия сердито вспыхнула:
— Неси книги, Джебедиа!
— Сейчас, сейчас. — Ростовщик зашаркал куда-то в темную утробу смрадного помещения и через минуту возвратился с книгами — тремя переплетенными в кожу томами с золотыми обрезами. — А я ведь оказал вам услугу, — зашамкал он. — Взял книги под хорошую цену. И теперь мог бы получить с них прибыль, если бы вы их не выкупили.
— И я тебе то же самое говорила, — серьезно согласилась Октавия, беря тома и складывая их вместе. — Не подумай, что я неблагодарна, старый прохвост. — И она бросила на прилавок еще один шиллинг. — Вот моя благодарность.
— Получили состояние, да? — Он поймал на лету монету и попробовал на зуб. Острые глаза снова скользнули по молчаливой фигуре лорда Руперта. — Большое состояние? Разве вас кто-нибудь за это осудит: ведь ваше лицо уже целое состояние.
Октавия круто повернулась и направилась к двери, прижимая к себе книги. Джебедиа ничего не объяснишь: он видел то, что он видел. А то, что он видел, увидят и все другие, подумала Октавия. Вот еще одна причина, почему она не хотела, чтобы ее провожали до самых дверей. Лорд Ник — одно дело, но лорд Руперт Уорвик — совсем другое.