Засмеявшись, она отпустила руку Корделии и побежала по коридору, кружась словно в танце. Но голова Корделии была полна ее собственными мыслями, и, не разделяя энтузиазма Топнет, она последовала за ней в раздумье.
— Корделия! — Кристиан поймал ее за руку в тот момент, когда она проходила мимо его укрытия, и затащил в свою нишу. — Что происходит? В чем дело? Кто был тот мужчина, который говорил с тобой в галерее?
Корделия оглянулась через плечо.
— Я выхожу замуж, — прошептала она. — Этот человек, виконт Кирстон, будет представлять моего будущего мужа.
Но мы не можем говорить здесь. Приходи в оранжерею на обычное наше место в полночь. Я улучу момент и убегу туда с бала. У меня есть великолепная идея, как решить твою проблему.
У Корделии всегда было полно великолепных идей, но каким образом ее будущее замужество и отъезд из Вены могли решить его проблемы? Скорее, всего он просто потеряет свою лучшую подругу.
Торжественный прием, открывавший неделю празднеств, посвященных бракосочетанию принцессы и наследника французского престола, был организован в большой галерее. В высокие раскрытые окна вливался свет факелов, освещавших парк, в их огнях переливались струи фонтанов, отражаясь в обрамленных золотом зеркалах в простенках галереи.
Корделия не забывала посматривать на часы даже тогда, когда ее увлекали в вихре танца горячие молодые люди в напудренных париках. Обычно она целиком отдавалась танцам, которые очень любила, но сегодня веселье не могло отвлечь ее от мыслей. Несколько раньше Кристиан был представлен гостям как многообещающий молодой музыкант, его прекрасная игра произвела впечатление на всех присутствующих. Полигний только снисходительно кивал, беззастенчиво относя восторги гостей как от сочинения, так и от игры музыканта на свой собственный счет. Ближе к концу торжества императрица пожаловала Полигнию туго набитый кошелек, довольная тем, что ее музыканты так понравились гостям. Покровительство искусствам входило в августейшие обязанности, но тем не менее все музыканты были польщены. Она полагала, что Полигний разделит ее подарок с Кристианом, но Корделия совершенно точно знала, что юноше перепадет из императорского кошелька разве что гинея.
Теперь Кристиан сновал среди гостей по галерее, время от времени танцевал то с одной, то с другой дамой, когда чувствовал, что должен сделать это, принимал комплименты, делая это как человек, живущий монаршими милостями. Никто из гостей не мог бы даже предположить, что он глубоко затаил обиду на Полигния за несправедливое обхождение с ним.