Джудит нахмурилась, соображая. А что, если пешки сделать не ферзя, а коня? Она мысленно прикинула дальнейшие ходы.
— Давай-ка пойдем пешкой вот сюда. Задача была решена.
— Умная девочка, — похвалил Себастьян, сваливая щелчком черного короля. — Ты всегда видишь дальше, чем я.
— Это в шахматы, зато в пикет ты намного сильнее. Брат пожал плечами, но предпочел не возражать.
— Перекусим? — Он сделал приглашающий жест к столу.
Посмотрев на непритязательную, более чем скромную трапезу, приготовленную для них хозяйкой, Джудит сморщила носик:
— Снова только хлеб и сыр.
— Да, но зато пообедаем мы сегодня у Гарденерсов, — напомнил он, нарезая хлеб и сыр. — А ужинать будем на балу у герцогини Ричмонд. Надеюсь, там будет разнообразнее и вкуснее.
— Наверное, и достопочтенный маркиз Керрингтон тоже Гам будет. — Джудит присела за стол и вонзила вилку в толстый клин сыра. — А ведь я собиралась разоружить его, но, видимо, действовала не совсем удачно. Ничего себе флирт, пол дулом пистолета! Наверное, мне не следовало его так пугать. — Она сняла сыр с вилки и рассеянно отправила в рот. — О… — вдруг вспомнила она. — Я должна Керрингтону двадцать гиней.
»Невозможно представить, чтобы Наполеон со своей армией мог взять этот город», — думала Джудит, когда они с Себастьяном наконец поднялись по низким ступенькам особняка герцогини Ричмонд и встали в очередь приглашенных, чтобы приветствовать хозяйку, стоящую наверху.
Мужчин в военной форме сегодня было значительно больше, чем обычно. Женщины, как всегда, блистали: рой бриллиантовых бабочек в платьях всех цветов радуги. Однако под этим беззаботным весельем проглядывалось и нечто другое: необычная напряженность в разговорах, нервные взрывы смеха, рассеянно-безумное метание глаз по залу в поисках знака, намека на новую информацию. Общество, собравшееся в этот душный июньский вечер в салоне герцогини Ричмонд, застыло в ожидании.
Маркиз Керрингтон беседовал с герцогом Веллингтоном и генералом Карлом фон Клаузевицем в дальнем конце салона, когда увидел Джудит и Себастьяна.
Она посмотрела в сторону и в высоком стенном зеркале поймала свое отражение. Джудит неожиданно охватило острое недовольство собой. Керрингтон уже вряд ли подойдет к ней! Осмелиться сделать такое оскорбительное предложение, это же немыслимо!
Она повернулась к брату:
— Потанцуй со мной, Себастьян.
— Если хочешь. — Он лукаво посмотрел на сестру. — Но с каких это пор твоим партнером в танцах стал я?
— Моя карточка заполнена только с третьего котильона. А до тех пор я отказала всем претендентам, потому что мне казалось, что я не захочу сразу же танцевать. Но вот сейчас мне вдруг захотелось.