— Ты прекрасно держишься на лошади, — солгал мистер Эллсуорт, будучи настоящим джентльменом. — Очень даже грациозно, ей-богу.
Ханна была так довольна комплиментом, что Дерек воздержался от шутливого возражения. Ханна улыбнулась ему и застенчиво сказала:
— Это меня мистер Уиттакер научил. Я раньше всегда боялась лошадей. Ты же знаешь, Джон.
— Да, я помню, — усмехнулся мистер Эллсуорт. — Однажды к ней подошел огромный конь и выхватил у нее из руки яблоко. Знаете, такой битюг, просто громадный. А леди Ханна была тогда совсем крошкой, меньше, чем сейчас Сара.
И она так испугалась! Мы еле ее успокоили.
— Неужели вы это помните? Я сама-то уже почти забыла.
— Как же не помнить! Я еще никогда не видел, ни до, ни после, чтобы вы так быстро бегали. — Он снова засмеялся и покачал головой.
Ханна выглядела смущенной. Синтия вмешалась в разговор, спасая подругу:
— Теперь, Ханна, ты уже не боишься лошадей. Я считаю, что ты заслуживаешь похвалы. Надо быть смелой, чтобы преодолеть страх, который преследовал тебя с детства.
Дерек посмотрел на Синтию исподтишка. Казалось, она не заметила его взгляда, но его не обманула эта демонстрация безразличия.
— Избавиться от страхов и предубеждений детства трудно, — вежливо сказал он, будто соглашаясь с Синтией. — А иногда взрослые считают необходимым специально внушать детям страхи. Эти страхи могут защитить нас, пока мы маленькие, но потом, повзрослев, мы должны изживать их.
Ханна наморщила нос.
— Что вы имеете в виду? Боязнь темноты и другие такие же страхи?
— И это тоже. Для собственной безопасности дети должны, например, научиться слушаться взрослых. Но иногда взрослые воспитывают в своих детях беспрекословное повиновение, которое потом…
— Мне это знакомо. У меня был гувернер, который однажды ударил меня тростью, — прервал Дерека мистер Эллсуорт. — Он был жутким сквалыгой. И к тому же, помнится, пил. Надолго он, слава Богу, у нас не задержался.
После этого высказывания мистер Эллсуорт и леди Ханна начали, перебивая друг друга, обмениваться воспоминаниями о своих гувернерах и гувернантках. Поскольку ни Синтия, ни Дерек не были знакомы ни с одним из этих персонажей, они не смогли участвовать в разговоре и замолчали.
Оставаться вместе четверке было трудно. Ханна сидела на небольшой жирной кобылке, которая медленно брела по дороге, явно раздражая этим Макса. Он мотал головой и фыркал, очевидно, пытаясь сообщить Дереку, что терять зря такое утро нельзя. Дерек склонялся к тому, чтобы с ним согласиться. Он повернулся к Синтии, которая ехала рядом с ним.