– Это твой дом?
– Он самый.
Я затормозил, рассматривая постройку. Да, худшего места для жилья и быть не может. Дом окружали буйные заросли сорняков, некоторые футов в пять высотой. Пара пустых бочек из-под горючего, масса ржавых консервных банок и обрывки бумаг блокировали подходы к дому.
– Трогай, – нетерпеливо сказала она. – Чего рот разинул?
– Это в самом деле твой дом?
Она закурила еще одну сигарету.
– Здесь жил мой никудышный дурак-папаша. Это наследство, которое он нам оставил. Тебе-то какая забота? Не можешь ехать дальше, дойду и так.
– «Нам»? Кому «нам»?
– Мне и брату.
Она открыла дверцу и выскочила из машины.
– Пока, мистер Благодетель. Спасибо, что подвез.
Она направилась к дому, размашисто шагая по усыпанной мусором земле.
Я подождал, пока она войдет в дом, запустил мотор и осторожно проехал до самого конца дорожки, где она терялась в высокой траве, там остановился и, выйдя из машины, направился к дому.
Входная дверь была открыта. Я заглянул в тесную прихожую. Слева виднелась еще одна распахнутая дверь. Я услышал мужской голос, говоривший:
– Господи! Никак вернулась!
Меня охватила волна холодного, горького разочарования. Слова «я заплачу за проезд» оказались обманом.
Я шагнул вперед, и Рея, услышав шаги, обернулась.
– Тебе что-нибудь нужно?
Возле окна сидел мужчина, видимо, брат. Высокий, мощного телосложения, с такими же густыми каштанового цвета волосами и зелеными глазами на угловатом лице. Одет он был во что-то вроде грязного джутового мешка и замызганные джинсы. На вид он казался несколько моложе сестры, 23 года, не более.
– Кто это? – брат вопросительно глядел на Рею.
– Я Ларри Карр, сотрудник опеки.
Мы уставились друг на друга, и я моментально возненавидел его, когда он издал короткий глумливый смешок.
– И кто к тебе только не липнет, – сказал он Рее. – То всякие хмыри, то вот теперь и опекун из бюро.
– А, заткнись, – огрызнулась она. – Он никого не кусает. Есть какая-нибудь еда в этой вонючей дыре?
Я перевел взгляд с брата на сестру. Они были из чуждого мне мира. Мне вспомнился Парадиз-Сити, с его богатыми жирными старухами и их собаками, суетящийся, мельтешащий Сидни, чистая, привлекательная молодежь в несусветных нарядах. И все же эта убогая обстановка чем-то притягивала меня.
– Как насчет помыться? – проговорил я. – Затем я угощу вас обедом.
Мужчина отпихнул Рею в сторону и двинулся ко мне.
– По-твоему, мне нужно помыться?
– Разумеется! От тебя же воняет, как от козла!
Рея, наблюдавшая за инцидентом, рассмеялась и встала между нами.
– Это мое, Эд. Не трогай его.
Поверх ее плеча мужчина сверлил меня взглядом зеленых сверкающих глаз. Я ждал продолжения, чувствуя огромное желание ударить по этой наглой харе. Видимо, он понял это по моему виду, так как хмыкнул, развернулся и, пройдя грязную, запущенную комнату, отворил еще одну дверь и вышел, с треском захлопнув ее за собой.