Анита вспомнила тот ужасный день, когда он показал ей револьвер и заявил, что вместе со своим хорошим другом Фуентесом добудет кучу денег.
Фуентес!
Она подумала о том, что, если бы не было этой свиньи, ее любимый Педро был бы жив! Фуентес!
Эта безмозглая скотина, которая ввела Педро в искушение! Которая дала ему револьвер! Эта скотина, и никто иной повинен в смерти Педро!
Анита почувствовала, как горячая кровь вдруг прилила к голове. Ей казалось, что она вот-вот потеряет сознание. Женщина сжала пальцами виски. Слабость, охватившая ее, вызвала испуг. Потом горячая волна схлынула, и она почувствовала озноб.
Анита не могла знать, что от переполнивших ее ярости и злобы у нее в головном мозгу лопнул крошечный сосуд. Это привело к тому, что она впала в полубессознательное бредовое состояние.
Стоя неподвижно на коленях, она вдруг отчетливо услышала внутри себя голос, который сказал ей, что Педро взывает к мести. Этот же голос прошептал, что ее любимый Педро никогда не успокоится в мире, пока не будет отомщен.
Она прислушалась к этому таинственному голосу и кивнула в знак согласия.
— Я отомщу за тебя, любимый Педро, — пробормотала она. — Сначала Фуентесу, который виноват в твоей смерти, потом Мануэлю, который обманул меня, потом этому полицейскому детективу, который застрелил тебя. Все они будут наказаны. Я клянусь тебе в этом!
После этих слов напряжение, в котором находилась Анита, спало. Она почувствовала, что теперь может молиться. Во время молитвы она пальцами поглаживала рукоятку кинжала, спрятанного под свитером, словно монашка, перебирающая четки.
Мануэль бесшумно проскользнул на террасу; Капли пота блестели в лунном свете на его лысой голове. Он двинулся вперед и встал так, чтобы ему хорошо было видно Аниту. Он довольно долго наблюдал за ней, убедившись, что она еще молится, вернулся в гостиную.
— Она все еще молится. Не будет никаких трудностей, — шепнул он Фуентесу.
— Посмотри-ка! — оборвал его Фуентес и кивнул на дверь лифта, на которой загорелся сигнал «занято».
— Наконец-то! — зловеще улыбнулся Мануэль. — Первой выйдет женщина. Я займусь ею, — напомнил он, — ты направишь пушку на мужчину. Но не забывай: никакой стрельбы!
В кабине лифта, поднимающегося в апартаменты, царило оживление. Мария Уорентон была в великолепном настроении. Она выиграла двадцать тысяч долларов.
— Вот видишь? — сказала она и поцеловала Уилбура. — Я же тебе говорила, что у меня сегодня день везения. Закажи сандвичи с икрой и шампанское. Я просто умираю от голода. Это все от возбуждения.
Уилбур, который мечтал добраться до постели и поспать, принудил себя улыбнуться: