Если вам дорога жизнь…

Мег проснулась внезапно, словно от толчка, хотя проспали они от силы час. Оторвала голову от рюкзака, что служил ей подушкой, и тревожным взглядом обвела залитую лунным светом пустую комнату. Над собой она увидела густую гирлянду провисшей паутины, по потолку шествовал гигантский паук.

– Жутью какой-то веет, – сказала она Чаку, когда они выломали двери. – Для привидений самое подходящее место.

Но Чак не страдал от избытка воображения. Он загоготал.

– Ну и ладно… Составим им компанию. Все лучше, чем эти чертовы комары. На этот заброшенный дом они наткнулись, когда сошли с шоссе номер четыре в поисках ночлега. Вскоре после того, как они ушли из Гулдса, городка лимонов и картофеля, деньги у них кончились. Чак пытался подработать на одной из упаковочных фабрик, но ему дали от ворот поворот. Волосы до плеч, борода, а запах? Последний раз ему удалось помыться в Джексонвилле – для работодателей все это было никуда не годной рекомендацией.

Пустынный дом стоял в зарослях чахлых пальм и буйно растущего кустарника. Это была двухэтажная усадьба колониальных времен, крышу с фасада подпирали шесть квадратных колонн; видимо, дом когда-то принадлежал богатому южанину и производил на его гостей солидное впечатление.

Мег даже заохала: неужели хозяин не нашел покупателя на такие хоромы? И что это за хозяин такой?

– Нам-то что? – ответил на ее недоуменные вопросы Чак, подошел ко входным дверям и как следует саданул ногой по массивному железному замку. Просевшие двери открылись. Одна сорвалась с петель и грохнулась наземь, взметнув облако удушающей пыли.

Мег отпрянула.

– Не хочу я там спать… там жутко!

– Не утомляй! – Чак был не в настроении, чтобы выслушивать этот суеверный бред. Ему хотелось есть, он устал, на душе было муторно. Схватив Мег за руку, от втащил ее в пропыленную тьму.

Спать они решили на втором этаже: окна первого были заколочены досками. А на втором – стекла, хоть и грязные, пропускали лунный свет, и можно хоть как-то распаковаться. А широкая лестница, что вела наверх, – вот это да! Мег представила себе, как по этим ступеням спускается, скажем Скарлетт О'Хара во всем своем великолепии, а снизу, из большого холла, на нее восторженно взирают поклонники и обожатели. Но этими мыслями делиться с Чаком она не стала. Она знала: он поднимет ее на смех, вот и все. Чак жил сегодняшним днём и только. Даже будущее для него – сплошь белая пелена. И вот неведомо от чего она проснулась; сердце билось как-то неровно. Она стала вслушиваться в ночь.

Дом жил своей жизнью. Долетавший с Бискейнского залива ветер негромко постанывал под свесами крыши. Что-то пришептывали клочья обоев. Поскрипывали половицы, где-то внизу от ветра распахнулась дверь, и проржавевшие петли визгливо просигналили об этом.