Шерборн оставался невозмутимым. Держался с достоинством, словно епископ за трапезой. Он знал, что без Феннела операция «Перстень Борджиа» не состоится. Велев медвежатнику подождать, он ушел в соседнее помещение, предварительно закрыв за собой дверь. Полчаса спустя вернулся.
— Внизу вас ждет машина, которая отвезет вас в Лидд, — проговорил лакей. — На авиатакси доберетесь до Ле-Туке. Там вас встретит еще одна машина, которая доставит вас в парижскую гостиницу «Нормандия». Останетесь там до вылета самолета на Йоханнесбург. В аэропорте Орли вам будет зарегистрирован билет. — Шерборн равнодушно посмотрел на медвежатника своими птичьими глазами. — Как сами понимаете, стоимость всех этих услуг будет вычтена из вашего гонорара.
— Кто тебе это сказал, толстяк? — огрызнулся Феннел.
— Не надо дерзить, — презрительно заметил лакей. — Мистер Шейлик будет весьма недоволен тем, что произошло. А теперь убирайтесь. — Шерборн протянул медвежатнику листок бумаги. — Здесь все указания для вас. Паспорт у вас есть?
— Да засохни ты! — рявкнул на лакея Феннел и, выхватив у того из рук листок, кинулся к лифту. Спустя пять минут наемный «ягуар» мчал его в Лидд.
Через десять минут после окончания встречи с Геей, Гарри, Джонсом и Феннелом египтянин вошел в приемную, где сидела Натали. Перекинув через руку пальто, в другой руке он держал саквояж, который обычно брал с собой на выходные. Отложив в сторону работу, мисс Норман подняла на шефа глаза.
Для Шейлика она была неотъемлемой частью его конторы: знающая свое дело, очень толковая женщина, она работала у него вот уже три года. Он выбрал ее в качестве делопроизводителя из небольшого списка женщин высокой квалификации, который ему предоставило агентство по найму.
Натали Норман было тридцать восемь лет. Она свободно владела французским и немецким языками, имела ученую степень в области экономики. По-видимому не имевшая никаких посторонних интересов, кроме службы в конторе адвоката, для него она была важной частью его аппарата.
Шейлику нравились красивые, умеющие пробуждать чувственность женщины. Натали Норман, с ее непритязательной внешностью, бледным лицом, была для него всего лишь роботом. Во время разговора он редко смотрел на нее.
— Я уезжаю на выходные, мисс Норман, — произнес он, остановившись у стола секретарши. — Попрошу вас прийти сюда на час, чтобы разобрать почту.
После этого можете быть свободны. В понедельник в девять ноль-ноль у меня конференция. — И адвокат ушел.
Не взглянув на нее, не улыбнувшись и даже не попрощавшись.
На следующее утро она пришла в контору в обычное время и, разобрав почту, принялась убираться на столе. В этот момент вошел Джордж Шерборн.