Я наблюдал за тем, как Глория обдумывает мои слова. Мне казалось, я даже слышу, как шевелятся ее мозговые извилины. В ее жалком умишке вспыхивал красный огонек и предостерегал, чтобы она мне не доверяла, но мысль, что она получит десять тысяч долларов, преображала этот огонек в зеленый.
– А вдруг ты не дашь мне деньги? Почему я должна тебе верить? – спросила она.
– Клянусь могилой отца.
Она с подозрением смотрела на меня:
– Откуда я знаю, умер твой отец или нет?
– Господи! Ну позвони на небо, тебе сразу скажут.
Глория еще подумала, но жадность взяла верх над осторожностью.
– Ладно. Сделаю, но если ты не отдашь мне деньги, я отчекрыжу у тебя самое дорогое.
Вопреки ожиданиям Вашингтон Смит пожаловал не к ужину, как его приглашал Джервис, а к ленчу. Оказалось, позвонил Хэмел и сообщил, что вечером вернется. По-видимому, директор киностудии заболел, и встречу перенесли на неделю. Смиту предстояло помочь Хэмелу распаковать чемодан.
– А как миссис Хэмел? – спросил я, когда Джервис подал цыпленка по-мерилендски.
– Рад сообщить, что ей гораздо лучше. Она уехала куда-то сразу после отъезда мистера Хэмела. По-моему, решила провести день на яхте. Солнце и море – есть ли лекарство лучше?
Когда мы кончали завтрак, послышалось урчание тяжелого двигателя, и Смит вскочил из-за стола.
– Должно быть, миссис Хэмел возвращается, – сказал он. – Узнаю звук ее автомобиля. Я лучше пойду.
– Ну что вы, мистер Смит, – стал уговаривать его Джервис. – Я уверен, миссис Хэмел даже и не ждет, что вы будете на своем месте во время ленча. А у меня такой прекрасный сыр, я хочу, чтобы вы попробовали.
Смит заколебался, но потом все же сел за стол.
– Да, вы правы. Я поставил миссис Хэмел в известность, что завтракаю у вас. Сыр, говорите? Какая роскошь!
Я отодвинул стул.
– Пойду, пожалуй, вывешу флаг, – пошутил я. – Сейчас вернусь. – И подмигнув Джервису, пошел по дорожке к воротам.
Как только я убедился, что из коттеджа меня не видно, я бросился бежать, взобрался на дерево и заглянул за забор.
Перед домом стоял “феррари”. Парадная дверь была открыта. Я ждал. Минут через пять из дома вышла Нэнси. На ней был синий свитер с высоким воротником, белые брюки, волосы прикрывал красный шарф, а лицо пряталось за большими темными очками. Она села в машину и поехала к воротам, которые автоматически открылись. Я смотрел прямо на крышу автомобиля, пока он, урча, не скрылся из виду.
Тогда я слез с дерева и вернулся в коттедж. Смит вопросительно глядел на меня, пока я усаживался за стол.
– Она опять уехала, – сообщил я. – Наверно, что-то забыла.