Первым, кого заметила Орланда, выйдя из «Буйного кабана», был назойливый торговец лотерейными билетами.
Нет уж, хватит с нее на сегодня издевательств!
Решительно свернула в боковую улочку, полагая обойти площадь другим путем и выйти на нужную дорогу.
Шла себе, шла, там сворачивая, здесь срезая, пока не поняла, что заблудилась.
Вот напасть на ее голову. Все одно к одному. Что за жуткая неделя ей выпала? Страстная, точнее и не скажешь.
Из кармана вынырнула голова кусика.
— Хочешь подсказать, куда идти?
Ваал фыркнул, скорчив уморительную гримаску. При этом что-то остро сверкнуло в лучах полуденного солнца.
— Что это там у тебя? — заинтересовалась она, протягивая руку.
Из острых зубов пушистого приятеля ей на ладонь выпал бесцветный прозрачный камушек.
— Где взял?! — воскликнула Орланда, рассмотрев кусичиную добычу получше. — Это же…
В драгоценностях она разбиралась плохо. Видела их только на богатых прихожанах и гостях обители да еще в нескольких святых реликвиях, хранившихся в монастырской церкви. Но даже с ее невежеством было понятно, что ограненный кристалл, переливающийся в пальцах Орланды, стоил немалых денег.
Воровато оглядевшись по сторонам, вытащила из кармана давешний мешочек. Уголок его был прогрызен — Ваалова работа. Из дырки торчал скатанный в трубочку папирус. Едва удержавшись от искушения сунуть нос в чужие дела, девушка запихнула записку обратно. В образовавшуюся прореху просочились еще два кристалла. На этот раз алого и зеленого окраса.
— Иисусе Христе, Сыне Божий! — пролепетала обалдевшая Орланда.
Она прикинула вес мешочка. Затем попробовала хотя бы приблизительно подсчитать, сколько может стоить его содержимое. И не сумела. Цифры выходили какими-то несуразно огромными. Зачем такое богатство скромной христианской обители? Уж не собирается ли матушка Кезия прикупить еще земли и сооружений? Так здесь, небось, на то, чтоб половину Сераписа приобрести, хватит, еще и останется.
Тут к месту и слова бесовские о «заветной кладовочке» припомнились:
«Кто-то сильный и могущественный наложил на нее заклятие, чтоб не всяк мог ее найти. Вот только для чего, никак в толк не возьму. Не для того же, дабы хоронить там от голодных баб сало Да пиво. Чай, для чего-то посурьезнее». Уж не для этих вот камней? И еще из речей лешего вспомнила: «Берегись блестящих камешков да темных дворов».
Святые небеса! Все совпадает. И двор тоже темный. Как в воду нечистый глядел.
Кто это там приближается, огромный да зловещий? И что это у него на уме?
— Слышь, красавица, ты все-таки купи билетик, а!