«Сержант» не обошел вниманием и кассу, выяснив, куда продан билет.
Спустившись в подземный переход, незваный гость неожиданно прошагал мимо входа в метро, на другую сторону проспекта. Он еще проверялся, но уже вяло, по привычке.
Тем не менее, Гога дважды прошел туда и обратно, а его человек сурово наблюдал поверху, не повторит ли кто-нибудь столь странные маневры.
Бегать за Гогой не было нужды: ребята Баклана ждали внизу, пост Снегиря наблюдал из машины.
* * *
Кира и Клякса успели присоединиться к разведке Баклана.
Работать в метро непросто, особенно с профессионалом.
Разведчик Сникерс, кругленький толстячок с унылым лицом, спешил по эскалатору вплотную к объекту, когда Гога вдруг остановился и быстро оглянулся. Добродушное восточное лицо его было сосредоточенным и суровым.
Будь на месте Сникерса неопытный стажер, он бы дернулся в сторону, отвел глаза, пытаясь спрятаться, и тем самым выдал бы себя с головой. Сникерс, однако, спокойно принял жгучий взгляд и вежливо попросил Гогу посторониться. Можно сказать, пузом подвинул.
«Контра» проследил за толстячком пустыми глазами и отвернулся...
Кира стояла в вагоне, покачиваясь, уткнувшись в раскрытый посередине детектив Марьи Гонцовой. Покетбук в аляповатой желто-черной обложке был идеальным прикрытием — о человеке, читающем тупейшее повествование раскрученной новомодной авторши, никогда нельзя было бы подумать, что он работает опером ФСБ. Ибо интерес к детективам Гонцовой способен проявить лишь человек с полным отсутствием литературного вкуса и недостатком извилин в мозгу.
Они ехали в центр.
Приезжий слушал названия станций, прикрыв веки, будто что-то вспоминая. Он был приятным мужчиной, только как-то странно разглядывал стоящих вокруг питерцев, словно прикидывал их силы и возможности. По лицу его блуждали мрачноватые тени, глаза становились злыми.
А Кире было жалко себя...
Все считали ее опытным сотрудником.
«Старым кадром», как говорится.
У нее сегодня был день рождения, ей хотелось быть милой и доброй женщиной, а приходилось оставаться Коброй.
Типчик с накладными усиками на круглой физиономии вызывал у нее омерзение. Двадцать лет она защищала город от таких, как он. И она устала.
Кобра взглянула на Гогу с плохо скрываемой злобой.
Клякса в другом конце вагона насторожился.
На перроне он пустил Баклана вперед, а Киру задержал, потянув за рукав:
— Что случилось? У тебя такое лицо, точно ты его сейчас книжкой огреешь!
— Ничего. Я справлюсь... Пошли. Сколько нам еще его тянуть?
— Чем дольше, тем лучше...
* * *
Машина Старого ждала их у Гостиного двора.