И удерживать мужчин близ Костра Желтый Топор тоже не стал. Он просто спросил:
— А если от Красногривой будет пахнуть не только животом, но еще и недавней кровью? Тогда Злой сильнее захочет напасть на нее?
Воины запереглядывались, засоглашались раздумчиво: да, наверное. И Мудрые тоже переглянулись, тоже не очень уверенно согласились: наверное, да. Один только Говорящий, заподозрив неладное, спросил настороженно:
— А почему от нее станет пахнуть кровью?
— Сейчас поймешь, — сказал Желтый Топор ласково.
Так ласково сказал, что между ним и Говорящим мгновенно образовалась пустота. И он шагнул через эту пустоту к Говорящему, и схватил Говорящего за бороду левой рукой, а правой…
Конечно же, Говорящий сам был виноват. Сперва-то он дернулся всем телом назад, пытаясь вырваться и удобно подставляясь под задуманный удар, но в самый последний миг то ли поскользнулся, то ли ноги его подломились от страха… Так, иначе ли, но Говорящий вдруг дернулся навстречу отточенному блескучему лезвию — нелепо запрокидываясь, разевая рот для отчаянного истошного вопля… И Желтый Топор вместо кончика подбородка снес ему половину челюсти.
При иных делах тут бы Желтому Топору и смерть (даже ему не выстоять одному против всех). Но Мудрые действительно были мудры и понимали: он успеет убить все-таки слишком многих. И еще они понимали: Топор и его топор — последняя надежда для всех. Поэтому они, понимающие, сказали: «Раз духи разрешили случившемуся случиться, значит, Говорящий сам виноват».
Но Мудрые сказали такое уже потом, через несколько длинных трудных мгновений. А за эти мгновения Желтый Топор успел сам охранить свою жизнь. Он ведь знал: людское скопище ведет себя вовсе иначе, чем каждый из скопившихся людей вел бы себя в одиночку. Скопившись, люди перестают быть людьми.
Оттого-то Желтый и выговорил равнодушно, лениво даже:
— Наверное, это духи толкнули его под колени. Наверное, он им надоел.
А потом неторопливо макнул кабанью шкуру в кровь Говорящего… верней, Говорившего… и пошел прочь. Медленно, вразвалку. Спокойно. Глядя поверх голов.
Это уже ему вслед Мудрые сказали: «Говорящий сам виноват». И вот еще что сказали ему вслед Мудрые: «Если… То есть когда… Когда убьешь Злого, для справедливости сам станешь Говорящим. Этот уже не сможет. Он и выжить не сможет. Никто не станет жевать для него еду…»
Пущенные на волю мысли, как заплутавшие люди, рано или поздно начинают ходить по кругу. Вот и мысли Желтого Топора раз за разом возвращались к Говорящему. Лучше бы все-таки сразу его до смерти, чем так, на долгую муку… А только вот эти размышления в голову никак не время было пускать.