– Думай, кого ты называешь стариной, приятель. Этим костылем я могу ударить сильнее, чем прикладом.
Над столом пробежал смех. Затем Барт спросил:
– Кстати, а какой будет приз победителю? Мне этого никто не говорил.
– День освобождения от работы, – радостно объяснил Уилл. – Тот, кто сделает лучшую голову, получит день освобождения от всех работ.
– Вот как? – повернулась к Броку Пруденс и направила на него обвиняющий взгляд. – Могу я узнать, кто это объявил?
– Виноват, – сознался Брок.
– А кто будет судьей? – заинтересовалась Полли. – Мы все участники, поэтому здесь нет незаинтересованных лиц.
– Быть судьями пожелали Джо и Ханна, – объяснил Брок. – Я обещал им за это пачку табака «Булл Дархэм».
– Тогда у меня нет никаких шансов, – мрачно отложил костыли полковник. – Саре надо взять другого партнера.
Брок отрицательно покачал головой:
– В этом нет необходимости. Ханна решила простить вас, Моуди. С этого вечера она снова будет нам готовить.
Эту весть за столом встретили с большим воодушевлением, послышались радостные возгласы и даже аплодисменты.
– Мне на это следовало бы обидеться, – мрачно произнесла Пруденс. Ответом ей был дружный смех.
Наконец работа была закончена. Участники соревнования с тревогой следили за лицами Джо и Ханны, внимательно изучавших их работы. Лица судей были непроницаемыми до того момента, когда Джо взял в руки творение Брока.
– Это никуда не годится, – объявил Джо и глянул на Брока так гневно, что Пруденс встревожилась. В самом деле, тыква своим большим носом и узкими глазами напоминала самого Джо. Но индеец только сердито фыркнул и, скрестив руки на груди, пошел дальше. Пруденс вздохнула с облегчением – Джо не знал, что и она приложила к этому творению свою руку.
Когда Ханна взглянула на тыкву Моуди, она не смогла удержаться от смешка – глаза тыквы были сведены вместе, во рту виднелся только один зуб.
– Кто бы мог подумать? – тихо прошептал Моуди на ухо Саре. – Похоже, ей понравилось мое творение. Возможно, я дам ему ее имя.
Сара сжала его руку.
– Только не это, Мартин Карстерс, если вы не хотите снова обедать в одиночестве.
– Я этого не боюсь, – ответил Моуди, – если со мной будете вы.
И Сара в который раз не нашлась, что ему ответить.
Набросив на себя старую отцовскую куртку и надев ботинки из шкуры мула, Пруденс отважилась выйти из дома, чтобы прохладный ночной воздух остудил ее голову.
Дождь и снег перестали сыпать с неба, но по-прежнему было холодно, и Пруденс заметила, что от ее дыхания в воздухе остаются клубы пара.
Старательно обходя подернутые тонким льдом лужи, Пруденс направилась к надгробным плитам, но не успела она сделать и несколько шагов, как ее окликнули. На фоне неба она разглядела силуэт Брока.