Размечталась.
– Потом, девушка, потом, – остудил я Женьку. – Некогда сейчас. Дело важное.
– У тебя всегда дело. А после него обязательно еще дело, – расстроилась она. – А после этого дела новое дело. А как дело до девушки доходит, так сразу опять другое дело начинается. Ну и дела!..
– Не запуталась? – посочувствовал, наливая ей кофе.
– Я-то нет. А ты, похоже, запутался.
– И в общем, и в целом, – признался я. – Опять Серый вляпался. Ночью не сплю, днем не обедаю.
– Знаю, мне батыр по дороге рассказал. Да брось ты, – отмахнулась Женька, подбираясь ко мне поближе. – Ты их одной левой развалишь. Особенно если Женька тебе поможет. Потому и прилетела на зов любви. – Она уже сидела у меня на коленях, устраивалась поудобнее. – Чуть что – так сразу Женька. Правда?
– Не расслабляйся – завтра обратно полетишь…
– Щаз-з! Уже полетела. В кои-то веки как белый человек на Черное море выбралась!..
– Завтра полетишь обратно. И чем скорее сделаешь дело, тем скорее вернешься. – Это я на такой стимул ей намекнул. Но честно добавил: – Правда, опять ненадолго. Здесь скоро плохо будет.
– А ты?
– Я договор подписал. Во такой вот. – Я развел пошире руки, потому что не знал, куда их девать – всюду были Женькины прелести. – Так что если живыми удерем, можешь меня сватать – богатый буду…
– Ты бы, кстати, к этой поре с бабами своими разобрался. Вот Лариска тебе сигареты прислала…
– А я теперь трубку курю. В сакле.
– А Лялька твоя – зас…
– Не преувеличивай, она не такая.
– Как же! Малолетка, а тоже сюда рвется. Серому помочь. Согреть его своим юным дыханием, одеяльце ему на рассвете подоткнуть…
– Угомонись, ты сейчас кофе на меня выльешь.
Но Женьку в ревности и гранатометом не остановишь.
– А Яна твоя просила передать, что… Впрочем, я не советую.
– Да, я чужие объедки не подбираю, стало быть.
– Ты это слово – объедки – не совсем правильно произнес. Надо сказать…
– Не надо. По существу ведь верно.
– А Максимыч опять целительством занялся. Болезнь века лечит – импотенцию. Тебе не надо?
– Все! От винта! Стало быть, в Москве соберешь мне всю информацию, какую сможешь, о Мещерском (Князь), об Арчиле Мамаладзе (Анчар), о прекрасной девушке Вите Боровской. – Я помолчал. – А также о некоем крупняке Баксе. Он же когда-то Угаров, Степняк, Лацис. Но это крайне осторожно, через десятых лиц. Возьми за горло Федорыча и Светлова. От моего имени. Если что, пригрози, мол, иначе Серый сам приедет. Через три дня я тебя встречу этим же рейсом. Убери руки…
– Я задумалась, – постаралась покраснеть Женька. – Говори дальше.
– Запомни адреса, – я показал ей бумажку, – это жилища Мещерского. Наведи справки на предмет их неприкосновенности. Обратись к Василию Ивановичу (малая дача), Семену Михайловичу (большая) и Михаилу Васильевичу (московская квартира). Не перепутай.