— Опять твои штучки? — возмутился Виктор, но «бог» ничего не ответил. Он лишь показал глазами вперед: «Смотри». Навстречу им угрюмо брел маленький уродливый человечек. На морщинистом коричневом лице светились злобой красные пупырышки крошечных глазок. Молча прошлепав босыми заскорузлыми пятками мимо застывшего в ужасе Виктора, гном подошел к старинной стене и, внимательно осмотрев ее, принялся слизывать потеки вонючей слизи розовым и длинным языком.
— Что всё это значит? — Виктор оторвал взгляд от обедающего человечка и вопросительно посмотрел на незнакомца.
— Это ты, — «бог» кивнул в сторону карлика, — твоя душа будет жить в таком теле.
— Чушь!
— Запомни: ты должен спасти ее.
— Кого? Душу?
— И душу тоже, но главное — спаси ЕЕ. — Незнакомец разгладил усы и вздохнул. — Тебе пора.
— Куда?
— Спаси ЕЕ, слышишь!
Угрюмый мир вокруг Виктора утратил резкость и вышел из фокуса. Чавканье гнома стало оглушающе громким, а пропитанная кровью вода в Неве заколыхалась в гранитных набережных и злобной волной накатилась на глаза. Стало больно дышать.
— Витя, Витечка, Блинчик, родной, — послышался непонятно откуда голос Элеоноры.
— Не могу дышать, — простонал он, вцепившись металлизированными перчатками скафандра в свою закованную в пластик шею.
— Всё, всё, милый, дышать уже хорошо. Ясняла с тебя шлем.
Воздух со свистом ворвался в его легкие. Обдирая горло, как наждак, и наполняя свинцовой тяжестью трахеи.
— Где я? — прохрипел он, и Элеонора с трудом сумела разобрать, о чем ее спрашивают.
— На яхте, Витя, на яхте, — запричитала она. — Я тебя четвертые сутки разыскиваю. Уже надежду всякую потеряла.
Виктор постепенно начал приходить в себя, припоминая события последних дней и пытаясь мысленно разделить, что из происшедшего было бредом, а что реальностью. Элеонора, одетая всё в те же шорты и грязноватую футболку, помогла ему выползти из скитмурского скафандра. Едва Виктор сумел подняться на ноги, она прижалась к нему всем телом и заплакала.
— Блинчик, господи, Блинчик, какой ты молодец, что не умер, — всхлипывала она.
— Кажется, я заснул, после того как выпрыгнул из десантного бота, — вяло сказал он, с удивлением рассматривая Элькину голову на своей груди. — И сон какой-то глупый…
— Заснул? — Она внезапно отскочила от него, и ее лицо побагровело. — Аптечка показала, что ты давным-давно мертв. Воздушные баллоны пусты. Я даже не хотела открывать с кафандр, чтобы не нюхать твой разлагающийся труп.
— Мой труп очень хочет есть, — пробурчал Виктор, осматривая тесноватую каюту космической яхты.
— Могу предложить растворимую лапшу.