— Нравится, — ответил он, чтобы не показаться невежливым. — Очень нравится.
— Жалко, что всё это не существует. — Незнакомец испытывающе посмотрел на Виктора. — Во всяком случае, для тебя.
Витя немного опешил, а усач продолжал бредить:
— На самом деле ты кувыркаешься в открытом космосе на орбите далекой планеты, и кислорода у тебя осталось хорошо если на тысячу вдохов.
«Он еще и псих, — решил Виктор. — С другой стороны, кто еще в такое время будет бродить по улицам: только безнадежные романтики, туристы и сумасшедшие. На туриста прохожий не похож, на романтика, впрочем, тоже».
— Не надо думать, что я сошел с ума, — не унимался усатый. — Я — не псих. Я — бог.
«Мания величия, — поставил диагноз Виктор. — Действительно, чего мелочиться — Наполеон, президент — ерунда какая. Сразу Иисус и Будда».
— Я, конечно, не весь бог, — заскромничал незнакомец. Он оперся локтем на парапет, стряхнул пепел со своей сигареты и продолжил: — Я очень маленькая частица Всевышнего. Но довольно древняя и могущественная.
Виктору наскучило слушать болтовню идиота. Он молча повернулся и пошел к Университетской набережной, но дурачок, не отставая ни на шаг, последовал за ним.
— Как мне это надоело, — вздыхал он за спиной у Виктора. — Какие ж вы, люди, всё-таки одинаковые получились. Всем чудо подавай. Ну ладно, хочешь, дождик кончится?
— Не хочу, — буркнул Витя, не оглядываясь.
Хляби небесные внезапно иссякли, тучи начали быстро рассеиваться, и спустя пять минут единственным напоминанием о недавнем ливне был очищенный от городской пыли, свежий и очень вкусный воздух.
— Неплохо, — хмуро сказал Виктор и остановился. — А еще что-нибудь можешь?
— Например?
— Огненные буквы в небе.
— Нет, буквы не сделаю, это нарушит гармонию белой ночи, а вот ветерок — пожалуйста.
Пронизывающие ураганные порывы налетели с Невы. Виктор съежился и даже зажмурился от холода.
— Как тебе балтийский ветер? — участливо поинтересовался «бог».
— Ну его на хрен, твой балтийский ветер, я простужусь. Прекрати сейчас же. — Не успел Витя закончить фразу, как установился полный штиль.
— Вот так лучше, — усач удовлетворенно потер руки, — а теперь я тебе вкратце расскажу историю Вселенной.
— Нормально! Ты думаешь, мне очень охота тебя слушать? — спросил Виктор с издевкой в голосе, но лохматый господь никак не прореагировал.
— Много миллиардов лет тому назад… — начал он.
— Жили-были старик со старухой на берегу самого синего моря.
«Бог» неодобрительно посмотрел на Виктора. Так обычно смотрит добрый учитель на способного, но шкодливого ученика, не желающего усваивать своими ленивыми мозгами очередную порцию премудростей. Небо над городом побагровело, и вода в реке приобрела отчетливый красный оттенок. Силуэты зданий исказились до неузнаваемости. От их изящной прямолинейности не осталось и следа. Они как-то сразу постарели на несколько столетий. Огромное сухое дерево, появившееся из ниоткуда прямо посередине мостовой, сжало в грубых объятиях своих корней прогнивший и заплесневевший дворец. Воздух наполнился неприятными ароматами, обычно сопровождающими разложение.