— Райен, а ты уверен, что я не велю бросить тебя в темницу? Посуди сам, речи твои преступны.
— Думаю, что ты этого не сделаешь, во всяком случае, пока. Тебя ведь всегда привлекала охота, ты даже готова забыть, что преследование таит опасность для тебя самой.
— Все-таки ты очень похож на меня, хотя и не желаешь этого признавать. Ты видишь меня почти насквозь.
— Я вижу, что тебе нет дела до тех, кто живет на этом острове. Тебе нужна только власть, и ради нее ты без колебаний пожертвуешь целым народом.
— Может, попробуем как-нибудь договориться? Положим, я признаю, что не всегда была внимательна к нуждам жителей, и позволю тебе им помочь. Можешь делать что угодно, чтобы их умиротворить.
— Слишком поздно! Ты упустила момент, когда это еще было возможно. Неужели ты глуха к их страданиям? Неужто так занята собой, что не слышишь людских криков и стенаний? Они проклинают тебя. Ты не можешь править, когда все население острова ополчилось против тебя.
— Право, Райен, таким сыном, как ты, может гордиться любая мать. Вдвоем мы достигли бы истинного величия — только протяни мне руку. Фалькон-Бруин уже принадлежит нам, а скоро мы завладеем и Талшамаром.
Он досадливо поморщился.
— Видно, эта не по праву надетая корона совсем помутила твой рассудок. Ты не можешь завладеть Талшамаром.
— Не могу? — Она расхохоталась. — С твоей помощью это будет легче легкого, без нее — чуть трудней, но все же я справлюсь, не сомневайся.
Глаза Райена сделались печальными. Она не успокоится, покуда не добьется своего, но этого ни в коем случае нельзя допускать.
— Нам не о чем больше говорить.
Мелесант пристально вгляделась в сына, пытаясь увидеть его глазами молодой женщины. Он красив, пожалуй, даже чересчур красив для мужчины — у него горделивая осанка и твердый взгляд.
— Я рада, что в тебе ощущается сила, Райен. Но заметь, этим ты обязан только мне. Если бы в детстве я с тобой нежничала, как все, ты вырос бы бабой, а не достойным мужчиной.
Его губы презрительно скривились.
— Вы безмерно щедры к своим детям, миледи.
— Ты должен благодарить меня за это.
— Благодарю.
Мелесант протянула было к нему руку, но он холодно отстранился, и ее улыбка сделалась натянутой.
— А как же твоя жена?
— Я дал ей слово, что отпущу ее, как только цель нашего союза будет достигнута.
— Да, я знаю, но… — Не договорив, она вдруг замерла и в изумлении воззрилась на сына. — Так она понесла?
— По всей вероятности, да, — подтвердил он.
— А-а. И, стало быть, намерена скоро покинуть остров?
— Да.
— Он дал ей слово! — язвительно произнесла она. — Он дал ей слово, и она, видите ли, может преспокойно плыть к себе в Талшамар? А тебе не приходило в голову, что в утробе у нее мой внук наследник фалькон-бруинского престола?