— Вы не сделаете этого! Подумайте о младенце!
— Довольно слов, жалкое ничтожество! Ступай вон и передай своей королеве все, что я сказала.
Эскобар рывком распахнул дверь и как ошпаренный выскочил из комнаты. В глубине души он надеялся уломать упрямую королеву Джиллиану и тем самым снова заслужить расположение Мелесант, однако — увы! — его надеждам не суждено было осуществиться.
Вообще талшамарцы, все как один, внушали королевскому сенешалю безотчетную неприязнь: на его взгляд, все они были чересчур заносчивы, и он нисколько не сомневался в том, что их королева, дай ей только волю, действительно уморит себя голодом.
Мелесант ждала, когда Эскобар подойдет к ней поближе.
— Ну что, видел Джиллиану?
— Видеть-то видел. Но она упряма как ослица. Мне было противно с нею разговаривать.
— Думаю, что и ей с тобой тоже.
— Она отказывается есть. Готова умереть вместе с нерожденным младенцем, если вы не предоставите свободу ей самой и всем ее рыцарям.
Мелесант резко обернулась, взметнув пыль подолом своего широкого платья.
— Нет! — в ярости вскричала она. — Я не дам ей этого сделать! Она покорится моей воле! Я должна ее заставить, иначе все теряет смысл.
— Не знаю, Ваше Величество…
— А что ты вообще можешь знать — ты, ничтожный пигмей! — кричала королева, вымещая на нем свою злобу. — Что может понимать рожденный простолюдином в поведении августейших особ?
Он мог бы напомнить Мелесант о том, что она сама отнюдь не королевских кровей, но сдержался. По-видимому, ненависть к молодой королеве еще усугублялась тем, что Джиллиана в отличие от нее была рождена для власти.
— Ваше Величество, но как вы заставите ее есть?
Мелесант в раздражении металась по комнате.
— Я должна подумать, должна найти какую-то уловку!.. Если младенец погибнет — все пропало.
— Она требовала прислать, к ней служанку. Может быть, той как-нибудь удастся ее уломать?
— Я вижу, ты так и не понял, что за народ эти талшамарцы, у них какие-то дикие понятия. Эта служанка вовсе не станет ее уламывать, она скорее сдохнет от голода вместе со своей госпожой, чтобы только досадить мне. Ненавижу!.. — в бессильной ярости потрясая кулаками, воскликнула она. — Ненавижу всех талшамарцев, всех до единого!
Эскобар проворно попятился.
— Может быть, прикончить ее рыцарей? Тогда она не сможет выдвигать вам условия.
Мелесант вскинула на него удивленные глаза.
— Превосходно! Ты нашел именно то, что нужно!
Эскобар недоуменно моргал, не понимая, что же такое он нашел. Впрочем, главное, что королева им осталась довольна, решил наконец он.
— Дурак! Нам надо только пригрозить, что мы расправимся с ее людьми — и она сразу станет как шелковая. — Глаза Мелесант сверкали от удовольствия. — Если понадобится, я своими руками выпущу кишки из ее драгоценного Хэмфри.