Все строения в городе были деревянными и одноэтажными, так как помимо всего прочего находились в своеобразной климатической и сейсмической зоне. Город находится на невысокой, в 6—10 метров, платформе, которая тянется вдоль реки на 3—4 км. Ширина платформы от берега реки до основания гор порядка 500—600 м. Через весь город, от пристани и складов, тянется узкоколейная железная дорога, построенная в начале XX века англичанами. Узкоколейка уходит на прииски, петляя вокруг и вдоль гор.
Улицы города зимой всегда завалены снегом, летом, в сухую погоду, покрыты пылью, в непогоду, особенно весной и осенью, непроходимой грязью. Вдоль улиц, как правило, с одной, иногда с двух сторон были сделаны деревянные тротуары. В городе в те времена не было ни одного автомобиля. Был только гужевой транспорт. Это телеги, коляски, сани, санки и т. п., запрягаемые лошадьми. Так что начальник конного двора был большим человеком в городе, ибо своих лошадей у горожан не было. Я до сих пор помню фамилию Белоусова, бывшего в то время начальником конного двора.
В 1943 году, на аэродроме Желтый Яр, во время дневных полетов, находясь на старте и разговаривая с командиром 300-го полка, в то время майором Белоусовым, я сказал, что когда жил с родителями в Бодайбо, то начальником конного двора был его однофамилец Белоусов. Представьте себе мое удивление, когда он мне ответил, что то не однофамилец, а его отец.
Кроме того, в городе всем взрослым и детям были известны такие именитые граждане, как Казаков — начальник небольшой электростанции, предназначенной только для освещения городского жилья, или регент церковного хора, он же режиссер любительского театра по фамилии Мостец, или местный спортсмен В. Копьев, который без всякой страховки, в одиночку переплывал реку Витим.
Водопроводов и колодцев в городе не было, так как вечная мерзлота не позволяла их устроить. Воду по домам развозили водовозы. Лошадь, запряженная в сани или в телегу с бочкой, снабжала население питьевой водой. Водовозы воду брали из реки, так как вверх по течению на сотни километров не было ни одного населенного пункта. Летом они заезжали на телеге с бочкой в реку и ведром набирали воду. Зимой было труднее — черпать воду приходилось из проруби, а к марту месяцу лед на реке промерзал на глубину до двух метров. Кто жил у берега, тот сам таскал воду из реки.
Нам к дому воду привозил всегда один и тот же водовоз — пожилой мужчина лет пятидесяти. Он часто рассказывал, как воевал с японцами, как играл в военном оркестре на втором корнете «Б». Иногда он брал корнет моего брата, который тоже играл в духовом оркестре, и пытался сыграть марш, который он называл «Старый друг». Хотя получалось плохо, но водовоз был доволен. После этого мать его поила чаем, и водовоз ехал дальше.