Вокруг резвились Иззи.
— Жуть! — говорила одна.
— Медвежуть! — говорила другая. — Подумать только, этот медвежутик не понимает нас, семейство Димбер!
Увидев меня, они отвязались от Грундо и принялись делать стойки на руках у проволочной сетки.
— Ты-то хоть нас понимаешь, верно? — сказала Изадора.
Голос ее звучал довольно придушенно, оттого что юбка платья упала ей на голову. Я сделала вид, что не слышу, и с тревогой взглянула на Грундо. Но он, похоже, просто думал о своем. В конце концов, у него был многолетний опыт: он всю жизнь старался не обращать внимания на Алишу.
— Женщины нашей семьи никогда не остаются замужем надолго! — объявила Ильзабиль, колотя ногами по сетке. — Это против наших правил. В любом случае, я, наверное, поступлю в цирк.
— Это мы изобрели матерей-одиночек! — объявила Иза-дора изнутри своего платья. И плюхнулась на землю, путаясь в розовом шелке. — Наши традиции имеют тысячелетнюю историю, — добавила она, отдуваясь, — но я никогда замуж не выйду! Мальчишки все ужасные. И цирки тоже. Я стану великой актрисой!
— Я тебе верю, — сказала я.
Ильзабиль тоже плюхнулась на землю и тут же снова встала вверх тормашками, загрохотав сеткой.
— А я выйду замуж за великого волшебника, — заявила она, — буду носить массу драгоценностей и губной помады. А через семь лет выгоню его взашей, а денежки останутся при мне! Потому что это меня выберут третьей Димбер, а не Изадору… Уй-я!
Она взвизгнула и плюхнулась на землю, когда Изадора бросилась на нее с воплями:
— Нет, меня, меня! — и сильно ударила ее в живот.
— Гадкая ведьма! — заверещала Ильзабиль.
И они покатились по траве, энергично дубася друг друга. Розовое платье порвалось со звуком пистолетного выстрела.
Однако Грундо, судя по всему, ничего этого не заметил. Тогда я подумала, что он просто отключился от Иззей, как делал с Алишей или Сибиллой. Мне и в голову не пришло, что он что-то задумал.
Что именно задумал Грундо, я узнала среди ночи. А до того Джудит как минимум раз двадцать успела позвонить в Лондон. И каждый раз возвращалась от дальноговорителя со все более озабоченным видом.
— Ничего не понимаю! — сказала она. — Там все время занято!
— Да не тревожься ты так! — сказала Хеппи. — Наверное, Дора просто звонит этому своему мерзавцу, Джерому. Или Максвелл разбирается с очередным кризисом. Позвони еще разок с утра пораньше. А потом я попробую телепатию. Я бы и сейчас попробовала, но Максвелл сердится, когда я это делаю. Похоже, я все время застаю его в самый неподходящий момент.
И она закудахтала от смеха.
Джудит, разумеется, все равно тревожилась. Она была из тех, кто всегда тревожится. Когда она принялась готовить ужин, ее длинное доброе лицо озабоченно морщилось. Я предложила было помочь, но она и слышать об этом не желала. В этом доме детям не полагалось помогать по хозяйству. Так что я пошла оборонять Грундо от Иззей.