Наконец снова раздался предупреждающий звонок. Офицер достал из куртки мобильник и немного поговорил по нему. Потом он надел куртку и подошел к людям в замше. Они все потягивались, зевали, и вид у них был сонный.
— Месье, — сказал им офицер, — у вас будет двадцать минут. Все это время королевский флит будет кружить в воздухе под защитой личных магов принца, а потом опустится на крышу павильона. К тому времени вы должны обеспечить безопасность стадиона. Все ясно?
— Все ясно, — ответил Арнольд. — Спасибо, месье. Потом, когда офицер отошел к остальным солдатам, он выругался:
— Ч-чертовы силы!
— Придется поторопиться, а? — сказал Чик. — А с этим что делать? — спросил он, кивнув в мою сторону. — Он ведь не в форме!
Главным тут был Арнольд. Он медленно перевел взгляд на меня, как будто впервые заметил.
— На самом деле это не проблема, — сказал он. — Надо только, чтобы он держался вне круга, вот и все. Поставим его охранять границу.
И он обратился напрямую ко мне.
— Ты, mon gars[1], — сказал он, — будешь все время делать ровно то, что тебе скажут, а если хоть носком ступишь за обереги, я пущу твои кишки на подвязки. Понял?
Я кивнул. Я хотел ему сказать, что не имею ни малейшего понятия о том, что нам полагается делать, но счел это неразумным. Тем более что машина — флит, или как ее там, — снова взревела громче прежнего и рывками принялась опускаться, то зависая в воздухе, то проваливаясь вниз. Я сглотнул и откинулся на спинку своего сиденья, решив, что по прибытии на место все станет ясно. Во сне всегда так бывает. Я выглянул в окно и увидел зеленый овал большого стадиона, заполненные народом трибуны вокруг и синее-синее море где-то вдали. Едва я успел все это заметить, как мы уже с грохотом сели и все, кто был в салоне, вскочили на ноги.
Солдаты с топотом сбегали по лестнице и занимали посты вокруг крыши, на которую мы сели. У них были автоматы. Да, охрана тут серьезная… Мы сбежали по лестнице следом за ними и окунулись в жар, идущий от раскаленной солнцем крыши. Я тут же невольно пригнулся, потому что прямо у меня над головой с ревом прошел другой летательный аппарат, на миг накрыв нас густой голубой тенью. Мои спутники в это время склонились над приборчиком вроде компаса, который Дэйв достал из кармана.
— Север — там, у противоположного конца стадиона, — сказал Дэйв. — Почти напротив.
— Верно, — сказал Арнольд. — Ну, тогда пойдем самым коротким путем.
И он бегом повел нас вниз по лестнице, расположенной в углу крыши. Затем мы пробежали по какому-то дощатому настилу, идущему вдоль павильона, и снова помчались вниз по значительно более крутой лестнице, по обе стороны от которой сидели толпы хорошо одетых людей. Все они обернулись и глазели на нас. Я слышал, как кто-то произнес: «Ceux sont les sorciers», и еще раз, когда мы уже спустились к изящной белой калитке внизу лестницы и морщинистый дедуля отпер ее нам, он обернулся к кому-то и понимающе сказал: «Ah! Les sorciers!» Насколько я понимаю, это означало «Это волшебники».