— Ладно, — сказала я. Нехорошо было бы ему отказывать. — На самом деле я пришла просить совета. Можно попросить вас о помощи? Нужно ли вам что-нибудь взамен?
— Нет-нет! Ничего взамен. Нужно только послушать наречие большого народа, — сказал человечек, прыгнул вперед и уселся на своих странных ногах, как будто на корточки.
В результате он оказался почти вне поля зрения Грундо, и Грундо пришлось изо всех сил скосить глаза, чтобы его видеть.
— Теперь ты говори, — сказал посланец маленького народца, сцепив почти человеческие руки на странных коленках. До меня донесся его запах, похожий на запах очень опрятной кошки. — Рассказывай долгую историю. Говори медленно. Я слушаю и учиться.
И он с энтузиазмом уставился на меня.
Я обнаружила, что ничто так не отбивает желание и способность рассказывать, как подобная просьба. Поначалу я объясняла все очень сбивчиво, все время думала о том, как сказать попроще, и тут же говорила себе: «Нет, ему же надо узнавать новые слова!» В конце концов оказалось, что я почти все повторяла по два раза. А человечек все кивал и смотрел на меня блестящими глазками, и я подавленно думала: «Пари держу, он не понимает ни слова!»
Но он все понял. Когда я кое-как доковыляла до финиша, он подергал свою сережку и озабоченно нахмурился.
— Плохо дело, что они поймали такого великого, как Гвин, — серьезно сказал он. — Странно есть то, что они ловят, не зная, кого поймали. Использовали его другое имя, может быть. У всех Могучих по много имен. Глупые. Учить имя из книжки и не знать, кто это значит. И самое плохое дело, что такие глупые делают большой заговор. Пауза. Я думаю.
Он поставил лохматые локти на колени, положил лишенное подбородка лицо на ладони и глубоко задумался. Я с тревогой ждала. Грундо воспользовался случаем дать отдых глазам.
Через некоторое время маленький человечек задумчиво заметил:
— Мудрые из моего народа говорят, магия действует. Вот почему.
— А они знают?.. — начала я.
Он поднял рыжевато-розовую ладошку, чтобы остановить меня.
— Еще пауза. Я еще думаю.
Мы ждали. Наконец человечек, похоже, закончил думать. Он поднял голову и посмотрел на меня блестящими кошачьими глазами.
— Я думаю, тебе делать две вещи. Одна может не работать. Другая ужасная опасная.
— Пожалуйста, расскажи все равно, — попросила я. Он кивнул.
— Моя рассказывать. Но все смешивать вместе трудно. Как магия смешивать здесь, на Блаженных. Блаженных магия вся близко связана, вверх и внизу, как ткань. Эти глупые тянут нити. Что-то может развязать, и это плохо. Если ты тоже делать вещи на Блаженных, это может быть хуже близко. Делай сперва другую вещь, делай снаружи, это правильно. Эта тайна. Или ты сама делай вещь такой большой, она случайно развязать, ужасная тоже опасная. Видишь? Я знаю, ты понимаешь.