Великолепный крепко зажмурился, шепча заклинание — он знал, что требуется не меньше секунды, чтобы начали действовать чары амулета, позволяющего видеть в темноте. Когда колдун открыл глаза, Хромой уже теснил единственного противника, а другой куда-то пропал. Хига тоже не было видно, но из-за стола доносились равномерные глухие звуки ударов, сопровождаемые окриками и хрипом…
На подоконнике снова возник массивный силуэт, только теперь Томен стряхнул апатию и решился контратаковать. Лихо выскочив из-за своего сундука, колдун выставил руку и рявкнул формулу боевого заклинания. С перстня сорвалась струя устрашающе ревущего пламени. При кратком свете колдовского огня Великолепный только и успел разглядеть, что на сей раз на подоконнике только один разбойник, правда, очень массивный… На долю секунды послышался удаляющийся высокий визг, завершившийся тяжким ударом. И наступила тишина, нарушаемая лишь влажно булькающими натужными вздохами, что доносились откуда-то из глубины комнаты. За окном, мерцая крошечными оранжевыми искорками, тлели подпаленные магическим выстрелом веревки — две. Потому и атаковали разбойники попарно, что спустили именно две веревки, а больше не позволила бы ширина оконного проема.
Запоздало вспомнив о лучниках на соседней крыше, Томен отступил от окна и оглянулся. К нему подошел Хромой:
— Славный выстрел, — и, опершись на подоконник, посмотрел вниз, — хотя я предполагал последнего брать живым… Хорошо, что ты воспользовался заклинанием против того, кто стоял в окне, если бы такой удар был направлен в комнату, то мы бы спалили «Добрый парус», пожалуй…
— Э-э… Лучники… — промямлил Томен.
— Нет, когда наша свеча погасла — это был знак Лысому. Лучников можно не опасаться. Даже если Лысый их не взял, то они все равно сбежали. Да и куда им палить в темноту?.. Хиг, ты цел?
— Ага… Зажигать? — Томен разглядел движение у стола.
— Давай. Великолепный, прикрой на всякий случай ставни. Я думаю, на крыше никого у них не осталось, но…
Послышался стук кресала, и перед глазами Томена поплыли радужные круги — заклинание ночного видения вступило во взаимодействие с огнем свечи. Проморгавшись, Томен оглядел комнату. Хиг стоял позади стола со свечой в руке, его одежда была в нескольких местах запятнана кровью, но сам он, кажется, остался цел. На полу в живописных позах застыли три неподвижных тела, из-под ближнего к Томену обильно текла кровь, кажущаяся в скудном свете совершенно черной… Хрипы и стоны по ту сторону стола стихли… Зато из-за двери послышался топот, вопли и лязг оружия.