— Да нет, жадность тут не причем. Я правда не могу объяснить тебе, но на данный момент рядом с охотником мне безопасней, чем вдали.
— Ты с фейками, что ль, нарвалась?
— Что-то вроде… Алик, не в службу, а в дружбу, оттащи мои вещи в комнату к Кэсу и покорми моего пса…
— Пса?
— Его зовут Призрак, я в конюшне оставила.
— Ладно уж, Рейка… Ничего не понимаю, но раз ты считаешь риск оправданным…
— Тебе для чего лошадка нужна?
— Мне нужен один из твоих пегасов, Деннер, никакая другая лошадка меня не устроит.
— Кобыла?
— Лучше жеребца.
— Ладно… — Он вздохнул и покосился на неприметную дверцу в стене конюшни. — От сердца отрываю… оторву за пятьдесят золотых. Исключительно в благодарность за ту историю…
— А не жирно будет, пятьдесят? Я трёх могу купить за такую цену!
— Да нет, сама увидишь…
Мы вошли в стойло, и я замерла. Нет, за такого жеребца и ста не жалко, прав Деннер.
Высокий, тонкий, изящный жеребец косился на нас, словно догадывался о чём-то. Он был чёрный, словно смоль. Под лоснящейся кожей перекатывались мышцы, я знала, что они крепки, как сталь. Выведенная Деннером порода была лучшей, что я знала. Его пегасы не знали устали, они летели над землёй, обгоняя ветра, и могли сутками обходиться без отдыха, еды и воды. Моя Бабочка привлекала к себе восхищённые взгляды всех, кто хоть что-то понимал в лошадях. Когда я продавала её, то получила почти семьдесят золотых.
Но этот конь был лучшим, что я видела когда-либо.
— Как его зовут? — выдохнула я восхищённо.
— А как думаешь? Конечно, его зовут Пегас. Он из той же линии, что и твоя прежняя кобылка.
— Пегас… — попробовала я имя на вкус. Услышав это, конь всхрапнул, как мне показалось, довольно.
— Ну что, нравится?
— А как думаешь?!
— Купила? — Я вошла в комнату и остановилась за спиной Кэса. Тот сосредоточенно разбирал свой богатый, даже для охотника, арсенал. Чего здесь только не было — и звёздочки-снежинки, и тонкие стилеты, и длинные кинжалы в ременных петлях внутри рукавов, и уже знакомые мне клинки за спиной, рукояти торчали сквозь прорези в коже. Были тут амулеты от всего, что может представить воображение, и мешочки с травами, и бутылочки с непонятными жидкостями — переливающимися, похожими на обычную воду — и странными, с плавающими внутри глазами, лапками и прочим ливером.
— Купила. А твой-то где?
— В конюшне. Серый.
Я попыталась припомнить. Да, видела мельком, когда заводила Пегаса в стойло. Неплохой конь, но так, ничего особенного, не идёт ни в какое сравнение с Пегасом, за которого я отдала почти все деньги, что были. Надеюсь, он хорошо выучен. Пегасу-то на обычных лошадей плевать, их половая принадлежность ему до церковного шпиля, но и в обиду он себя не даст.