Он зашел в свою комнату и обомлел. Первое, что бросилось ему в глаза, был искусственный цветок, висевший возле полки вместо эспандера. На диване сидели какие-то пошлые розовые зайчики и сиреневые мишки. На столе, потеснив коробку с кассетами, на кружевной салфетке стояла вазочка.
— Не понял, — сказал Артем. — Разве я здесь уже не живу?
— Я заняла только один ящик в столе. Мне ведь тоже надо куда-то положить тетрадки, — заявила Вика.
— Могла бы сначала спросить разрешения. А это что еще? — Он уставился на книжную полку, где вперемежку с его собственными книгами стояли любовные романы. Артем брезгливо достал с полки зачитанную книжку со слащавой влюбленной парочкой на обложке.
— Я же не заставляю тебя это читать, — парировала Вика.
— За это тебе спасибо большое, — с шутовским поклоном язвительно сказал Артем. — Интересно у нас получается, ты везде живешь, а я — нигде.
— Что ты прицепился? Можно подумать, на полке места нет.
— Дело вовсе не в полке, — повысил голос Артем.
Услышав перебранку, в дверь заглянула Викина мать.
— Вика, что тут у вас происходит?
— Ничего, просто я поставила на полку свои книги.
— Убери, — спокойно приказала мать.
— Но ма, там же есть место, — возразила Вика.
— По-моему, здесь хватит места для всех книг и не о чем спорить. Артем может немного потесниться, — примирительно сказал зашедший в комнату отец.
Артему вдруг стало душно. Он глубоко вздохнул, чтобы отогнать комок обиды, вставший у него в горле, а потом тихо произнес:
— Конечно, я могу потесниться. А может, мне вообще уйти? Ведь вы этого хотите? Кажется, я здесь всем мешаю.
Он размашисто вышел в прихожую, схватил с вешалки куртку и, хлопнув дверью, выскочил на лестничную площадку. Теперь у него действительно отняли все. Комната, которая всегда принадлежала ему, оставалась последним пристанищем, где он мог спрятаться ото всех, отгородиться от общения и разговоров. Теперь у него отняли даже эту малость.
Артем не обернулся. Не дожидаясь лифта, он сбежал по лестнице, игнорируя несущийся ему вслед приказ отца вернуться. Пускай кричит. Если ему нравится ходить на задних лапках перед своей женой и ее дочкой, то он сделал свой выбор.
Подняв воротник и сунув озябшие руки в карманы, Артем бесцельно бродил по промозглым улицам. Нудный осенний дождь то прекращался, то снова колкими иголочками мороси сеял с бесцветного неба. Хотелось есть. Совсем некстати вспомнилось, что дома сейчас, наверное, ужинают. Чего нельзя было отнять у жены отца, так это умения вкусно готовить. Артем старался не думать о еде. Он представил, с каким злорадством его встретят, когда он вернется, и идти домой расхотелось. Впрочем, рано или поздно все равно придется возвратиться. Не может же он вечно шататься по улицам! В животе заурчало.