— Этот ход называется Кабаньим! — прошептал он. — Решетка прямо под ним.
Действительно, внизу проходил канал, перегороженный прутьями.
— А решетка?
— Не так страшно, — фыркнул жрец, извлекая из заплечной сумки толстую веревку. По синеватому оттенку Марисса узнала волокна южной пальмы арек — из таких же, разве что специально отобранных, была сплетена тетива ее лука. Такой веревкой легко можно было спутать даже быка.
— Желаю удачи! И да хранит вас Богиня! — бросил Нельмаз.
— А вы?! — удивилась Марисса.
— Останусь здесь. А как же иначе?
— А... чума?
— Это мой город, — просто сказал он. — И мой храм.
Марисса обратила внимание на длинный узкий шрам на шее жреца, спускающийся вниз, под ворот облачения. Шрам, свидетельствующий, что его обладатель когда-то близко познакомился с вражеским клинком.
Он поклонился и, не оглядываясь, двинулся широкими шагами вверх по переулку. Торнан уже спустился в воду, и Марисса с любопытством наблюдала за ним. Ант сноровисто обвязал веревкой прутья и, всунув под верхние железный ломик, начал крутить его, как колодезный ворот.
Торнану приходилось работать, стоя почти по грудь в воде. Марисса невольно вздрогнула. Эти прутья казались такими толстыми и крепкими! Однако Торнан, сжав зубы, вращал свою импровизированную лебедку, вкладывая в работу всю упорную ярость человека, которого внезапно лишили свободы.
Глядя на его лицо, Марисса лишний раз похвалила себя, что ничего не сказала спутникам об утреннем приключении. Было и прошло, а все хорошо, что хорошо кончается.
Торнан останавливался, расплетал узлы и вновь начинал крутить ломик. Железо гнулось, поскрипывало, пару раз даже прочнейшая абака не выдерживала, и приходилось вновь начинать все сначала.
Через четверть часа Торнан, мокрый с головы до ног, вылез из воды. Он тяжело дышал, но прутья явно прогнулись, давая возможность протиснуться между ними.
— Было б больше времени, я бы сварил эликсирчику, от которого эти железки рассыпались бы в труху, — похвалился Чикко.
— В другой раз, — добродушно ухмыльнулся северянин. — Пошли, что ли, пока стража не прибежала. А то я уже боюсь, как бы покойников не начали кидать в ров. Вроде уже темно, — он махнул облепленной мокрой рубахой рукой в сторону Луны, низко повисшей над крышами Курмала. — Давайте, братцы, раздевайтесь и в воду, — сказал Торнан.
Марисса быстро стащила с себя одежду, повернувшись к Чикко спиной, связала ее в узел, приторочила его к голове и вошла в воду, подняв высоко над собой перевязь с клинками, с которыми поклялась не расставаться до конца путешествия.