— А с Мариссой у тебя как отношения? — осведомилась она
— Благополучно, слава богам, — сообщил Торнан. — Она говорит, что хоть завтра готова в поход.
— Да знаю уж, она всегда готова... — непонятно бросила жрица.
— А я и не знал, что у тебя есть племянница, — сообщил он зачем-то.
— А я ее вам и не показывала, — пожала она плечами. — Сам должен понимать, почему. Да и вообще: она тогда в жреческой школе училась, а я кто была? Вот, думала, вырастет, станет Повелительницей Алтарей, а вон как получилось... — Застарелая печаль прозвучала в ее голосе.
Повисло молчание. Торнан поднялся, шагнув к двери.
— Погоди...
— Есть еще что-то?
— Да так... Сущая мелочь...
Аниза встала, и ее руки поднялись к застежкам платья. Ловкие пальцы вмиг справились с фибулами. Быстрое движение плеч, и платье соскользнуло на ковер.
— Ты знаешь, что делать дальше? — спросила она.
Аниза, набрав в пригоршню воды, плеснула себе на великолепную грудь.
На шее у нее было жемчужное ожерелье с рубиновой подвеской, покоящейся в глубокой ложбине между ее грудей, которые были такими же впечатляющими, как в дни их первого знакомства. Больше ее тело не было прикрыто ничем.
В большой круглой мраморной ванне, где поместились бы не только Торнан с Анизой, эта женщина могла бы показаться человеку, склонному к поэзии, прекрасной жемчужиной в раковине. Но Торнану такое сравнение в голову не пришло. Он думал о другом.
Если Анизе добавить несколько лет, то Торнан вполне мог бы быть ее сыном. Но смотрелась она от силы его ровесницей. Белоснежную атласную кожу еще не избороздили морщины, а в иссиня-черных волосах не видно ни одной седой пряди.
Выбравшись из мраморной емкости, Аниза убежала за занавеску и вскоре вернулась с парой серебряных кубков и кувшином. Из кувшина она налила вина в кубки, не пролив ни единой капли.
Торнан взял протянутый кубок и отпил. Вино было превосходным. Как и все в жилище Анизы. Как и сама хозяйка.
— Я вот как раз собираюсь тебе сказать, насчет третьей награды... — сообщила Аниза, пригубив вино. — Когда вы вернетесь, я думаю назначить тебя начальником охраны Дискалиона.
— То есть?
— Ну, начальником охраны моей школы. Мне почему-то кажется, что нам следует почаще видеться.
— Да нет, я понял... но...
— Что тебя беспокоит? На нашу школу уже лет пятьдесят никто не нападал. Самое большее, что тебе придется — гонять безмозглых нищих дураков, вообразивших, что они влюблены в моих воспитанниц... Что ты замолчал?
— А ты ревновать не будешь? — только и спросил он.
— Дружок, ты еще не забыл, кем я была? Ревнивая шлюха — это все равно что распутная девственница! — жестко усмехнулась Аниза.