— Не тебе говорить об этом. Сам-то скольких отправил на тот свет? В твоем деле записано, что ты убил больше сотни...
— За то, что сделал, отвечу перед Богом, и не вам меня судить. А наказание мне уже назначено, с планеты-тюрьмы еще никто не возвращался...
— Ладно, не будем спорить, — вздохнул человек со шрамом. — Лучше скажи, что нужно сделать, чтобы мальчишка не умер?
— Подкормить, поставить капельницу с раствором питательных веществ и витаминов, кроме того, ввести снотворное, чтобы он мог спать. Во сне тело само себя будет лечить. И надо его согреть, укройте хотя бы одеялом, вы разве не видите, как он дрожит...
— И это все?
— Вполне достаточно, чтобы мальчик выжил. Если сделаете так, как я сказал, то уже через три дня он сможет вставать, а через неделю будет совершенно здоров.
— Ты ответишь мне за этот диагноз головой. — В голосе человека со шрамом прозвучала угроза. — Не дай бог тебе ошибиться...
— Конечно отвечу. А что я, по-вашему, здесь делаю? Не знаете? Так вот, как раз отвечаю головой за свое прежнее лечение. Не беспокойтесь, старший надзиратель, дети для меня святое. А если придумаете наказание страшнее, чем планета-тюрьма, вы знаете, в какой камере меня найти...
Данька почувствовал тепло, его укрыли одеялом, а потом сердце начало согреваться, оттого что кровь стала горячей. Кусок льда внутри стал таять, и впервые за последние дни мальчик спокойно заснул и его не мучили кошмары.
Через три дня он действительно встал и даже умылся. Слабость еще чувствовалась во всем теле, двигаться совершенно не хотелось, но и терпеть мучительную боль в переполненном мочевом пузыре мальчуган уже не мог.
Маленький поход до туалета доставил какую-то странную, почти животную радость, ему захотелось кушать, и, может быть впервые за последние дни, жить...
Данька снова лег на кровать, но одеяло отложил в сторону, ему и без него было жарко.
Через пару часов, когда мальчик немного поспал, ему принесли еду. Пища была не очень доброкачественной. Продуктовые пакеты, которыми кормили заключенных, использовались для пассажиров обычных звездолетов, а сюда они попали только потому, что у них истек срок годности.
Но еда на вкус была совсем неплохой, и мальчик поел с большим удовольствием.
А еще через час к нему заглянул надзиратель со шрамом.
— Как ты себя чувствуешь, заключенный?
— Спасибо, мне гораздо лучше, — вежливо ответил Данька. — Наверно, уже не умру.
— Это хорошо. Скажи, как ты думаешь, что случится с тобой, когда мы высадим тебя на планету?
— Я погибну. Меня, наверно, съедят хищные звери, они мне теперь часто снятся.