Якимчу не надо было уговаривать: тряся головой и пуская слюни, он бросился к указанной ладье, словно молодой жеребчик, чуть не сбив на ходу ладейную охрану и гребцов, которых как раз в это время позвали к костру хлебать ушицу. Те и пошли, радостные, не хуже Якимчи, да и слюней у каждого во рту было не меньше. Ушица — она и есть ушица. А если еще и с осетринкой — ух, объеденье!
В середине ладьи, в небольшой клетке, сколоченной лично Истомой, под накинутым покрывалом сидела в полудреме несчастная Ладислава. Исхудавшая, еще больше загоревшая, но от этого ставшая лишь еще красивее, девушка грустно смотрела прямо перед собой и молила богиню Мокошь об избавлении. Так и виделось — на белом коне выезжает на берег прекрасный юноша-витязь — тот самый молодой варяжский ярл. Вытащив из ножен меч, одним ударом разгоняет врагов, по колено в воде идет к ладье, разбивает клетку, берет ее, Ладиславу, на руки и несет, сжимая в крепких объятиях, навстречу неуловимо прекрасному будущему. Ладислава сама тут же и посмеялась над собственными мыслями, она вовсе не была дурой, а первый испуг уже прошел, оставив лишь какую-то смурную отрешенность — будь что будет, всё равно сейчас, в данный момент, ничего не изменить. А дальше — там видно будет. Ладислава вовсе не собиралась смириться со своей участью, но понимала, что здесь вряд ли удастся сбежать, ну а потом — кто знает? Перед хозяином же — плюгавым мерзавцем Истомой — демонстрировала полную покорность. Ловила на себе похотливые взгляды и знала — только он, Истома Мозгляк, один ей тут опора и защита. Вернее, не сам он, а его меркантильные интересы. Если б не это — давно бы уж ее обесчестили, а так... еще поживем. Что это?
Ладислава прислушалась. Со стороны берега раздавался мерный всплеск, словно кто-то шел прямо по воде... А ведь и в самом деле — шел!
Девушка приникла к деревянным кольям решетки. В свете звезд шел прямо к ладье высоченный мужик с не по размеру маленькой головой. Вот он остановился, всмотрелся в ладью... что-то замычал. Ладислава отпрянула, увидев в призрачном свете звезд уродливое лицо, мокрый рот с тоненькой нитью слюны, выпученные от вожделения глазки. Это был не человек, а какое-то водяное чудовище. С довольным воплем чудовище взобралось в ладью и вмиг переломило решетку, словно тонкие прутики...
Удовлетворенно кивнув, Альв Кошачий Глаз быстро пошел от реки к кострам, по дороге спрашивая у каждого встречного, не видали ли они Якимчу, раба старого Хакона.
— Сбежал, видно, этот Якимча! — жаловался на ходу Альв. — Послал его колья рубить, а он и сбежал. Нет, я всегда говорил, что он хитрый, а Хакон не верил. Эй, Хакон! Невольник-то твой сбежал! Делся неведомо куда. Эй, слуги, сходите-ка поищите! Да не к ладьям идите, к лесу. В ладьях уж после поищете.