— Мы отправили машину по адресу, который нам сообщили топтуны. — Фээсбэшник перехватил нить разговора. Голос у него был таким же кислым, как и выражение лица. — Верменич был дома, против допроса не возражал. Его доставили к нам, побеседовали... ну, могу лишь сказать, что после беседы мы его отпустили.
— Подписку о невыезде взяли? — буркнул Панарин.
— Не было необходимости, — все еще остававшийся безымянным фээсбэшник говорил уверенно, но какие-то нотки в его голосе выдавали его волнение, причин для которого Бурун не видел. — Допрос Верменича не выявил расхождений со сводками наблюдения, за ним ничего криминального не числится. Мы считаем, что это пустышка. К сумке он отношения не имеет.
— А зачем бегал по платформе?
— Увидел, как ему показалось, знакомого. Обознался.
— Очень убедительно, — хмыкнул Житнов. — Я такие отмазки слышал раз триста.
— Мы тоже не первый день работаем, — тут же набычился фээсбэшник. — Нет ни малейших оснований подозревать Верменича в причастности к этой бомбе. Если, конечно, вы, Петр Михайлович, сообщили нам все относящиеся к делу сведения.
Пока шла перепалка между офицерами, постепенно повышающими тон, полковник читал отчет бригады скрытого наблюдения. Внезапно он нахмурился, еще раз перечитал очередной абзац, затем полез в одну из своих папок.
— Интересное дело у нас получается. Как я понимаю, Верменич сел в поезд на «Комсомольской», так?
— Так точно.
— И ваши ребята последовали за ним?
— Разумеется.
— Судя по сводке, это произошло в 17.15. Ошибки быть не может?
— Не может, — отрезал Житнов.
— Ровно в 17.18 на станции метро «Комсомольская» произошел несчастный случай. У некоего гражданина Иванова А. П. в руках взорвался мобильный телефон. В момент взрыва трубка была возле лица, множественные ранения, летальный исход. Заключения экспертов еще нет, по предварительному — лопнул некачественный аккумулятор. Говорят, такое возможно, хотя и крайне маловероятно. Трубка обычная, «Сименс», следов взрывчатки не обнаружено.
— Мобильник у него взорвался, говорите, — нахмурился Житнов. — Заба-авно. Совпадение?
— Не знаю. Значит, так... ФСБ это дело забирает?
— Да, — мрачно ответил фээсбэшник, — дело останется у нас.
— В таком случае могу порекомендовать, — Панарин ядовито усмехнулся, — поработать по упомянутому покойному гражданину Иванову.
— Поработаем, — сухо прозвучало в ответ. — Благодарю за совет.
— Я вас больше не задерживаю. Все документы по данному делу вам будут переданы в установленном порядке.
— Благодарю.
Фээсбэшник вышел, аккуратно притворив за собой дверь, хотя ясно было, что ему хочется как следует ею хлопнуть. С его уходом атмосфера несколько разрядилась.