— Мэтр Кройон только хотел сказать, что в родном мире у него остались и дом, и любимое дело, и, наверное, хорошая жизнь, — подала голос Стайни.
— Совершенно верно, — учтиво поклонился демон. — И поскольку слова досточтимого Тёрна неопровержимо свидетельствуют о его важной роли в призвании меня на данный план существования, то логично предположить: столь достойная и мудрая персона не может не испытывать муки совести по этому поводу.
Тёрн слабо улыбнулся:
— Мэтр Кройон. Повторю. Меня, конечно же, мучает совесть. Я не знал, что призванным окажешься именно ты, но…
— Понятно, понятно! — с готовностью закивал демон. — Личность пострадавшего неважна, важен принцип!
— Совершенно верно, — чуть суше, чем обычно, ответил дхусс. — Поэтому я продолжу, с позволения мэтра Кройона. Сила, что собрала нас здесь, имеет множество имён. Кто-то, скажет, что это Судьба, капризная и ветреная, но которую можно задобрить, кто-то — подобно моим родичам дхуссам, — что это Рок, слепой и неумолимый…
Демон нетерпеливо вертелся на месте, словно усевшись на земляной холмик строителей.
— Мы оказались здесь, и я лично вижу в этом особый Знак. Мы могли бы остаться врагами — но злоба и ненависть бесплодны, наши таланты, наши различия есть наше главное оружие.
— Оружие против кого? — подала голос сидха. — Надеюсь, против Некрополиса?
— Против кого… — вздохнул дхусс. — Думаю, скоро поймёте. Не хочу тратить особо много высокопарных слов. Мы все — в поисках цели, и я тоже, хоть и направляюсь к мудрому Ксарбирусу. Ты, мэтр Кройон… мэтр, ну неужели сердце художника и поэта не подсказывает тебе, что…
Демон разом перестал вертеться и замер. Сидха и Гончая тоже обратились в слух.
— У меня несколько сердец, то есть органов для перекачки крови, — очень серьёзным тоном сообщил Кройон. — Какое именно из них ты имеешь в виду?
Тёрн только махнул рукой.
— Не обращай внимания. Так вот, мэтр Кройон, разве ты не знал, что используемые таэнгами заклятья призывания — безвозвратные? Что втащенное в наш мир существо после выполнения приказа погибает, медленно и мучительно, а его череп присоединяется к числу племенных оберегов? И не разорви я изначальные чары, оказавшийся на нашем плане бытия твой сородич умер бы в страшной агонии?
Демон молчал. Пасть его медленно открывалась всё шире и шире, алый язык сползал на сторону.
— Поскольку в чародейство таэнгов вмешался я, тебе не грозит участь обычных «призванных». Однако… это заклятье не может быть обратимым. Никакой колдун таэнгов не сможет отправить тебя назад. Это жестоко… но нельзя скрывать от тебя такое, досточтимый мэтр Кройон.