Она позволила раздеть себя, позволила отнести на широкую кровать, позволила прикоснуться губами к самым сокровенным уголкам тела. Она плыла с полузакрытыми глазами, двигаясь по волне набегающего наслаждения. Наверно, я должна его чем-то удивить. Он думает, что я Клеопатра, порочная львица любви, вертелось в голове Рейчел на каком-то круге, другой же, параллельный круг ощущений утягивал ее в свою воронку. Она стонала, шептала какие-то бессвязные слова, целовала его. Наконец они соединились, и Рейчел едва не потеряла сознание от острого наслаждения. Господи, он такой огромный...
– Он у тебя такой огромный...
– Это только кажется. Просто ты такая... такая необыкновенная... Тебе удобно? Ты не устала?
– Нет, нет, все хорошо... милый...
После первого оргазма Рейчел вдруг почувствовала прилив бодрости и веселья и неожиданно для самой себя предложила поменять позу. Ее предложение было с восторгом принято. Когда Рейчел в очередной раз застонала или нет, почти закричала от сладкой судороги, пронзившей ее тело, Мишель вдруг спросил:
– Беби, можно я кончу? Я больше не могу терпеть.
– Ой, прости, я не поняла, как так получилось... Разве об этом спрашивают?
– Хорошие мальчики – да. Ты чудо! Я умираю! Они лежали, обнявшись и погрузившись в полудрему.
– Ты еще хочешь?
– Если это возможно, то да, если нет, то нет. Я не так хотела сказать. Я никогда не против этого. Но мне было очень хорошо, просто супер! А ты это спросил, потому что ты хороший мальчик?
– Нет, на этой стадии я уже плохой. Я просто не люблю, когда очень хочется, а мне говорят – отстань. А ты что не любишь?
– Ты будешь смеяться, но то же самое. Мишель действительно засмеялся и снова привлек ее к себе.
Спустя полчаса Рейчел вдруг вздрогнула и закричала:
– А где Дженнифер?
Мишель тотчас вскочил и начал одеваться.
– Не волнуйся. Я приведу ее. Да она уже в номере, я уверен. Оставайся здесь и не паникуй!
Мишель вышел на воздух. В номере не было прихожей, и дверь из спальни отрывалась стразу на улицу. Стояла южная темная ночь. В ресторанчике через дорогу еще звучала музыка, но уже не так громко. Мишель постучал в дверь второго номера. Никто не ответил. Он пригляделся в щелку между жалюзи. Кровать была застелена, горел ночник, и, судя по всему, в комнате никого не было. Черт, подумал он, дети – цветы жизни. Где ее искать? Вдруг он услышал за углом громкую перебранку.
– Пусти меня, кретин, слышишь! Я спать хочу!
Мишель с облегчением узнал голос Дженнифер.
– Какое спать?! Мы только начинаем. Не ломайся, детка. Мы только посидим, выпьем. Я тебе клянусь... – Мужской голос явно не был юношеским.