– У нас осталось немного макрели, – сказал Эдмунд. – Но пока виверны не вернулись, я не хочу ее трогать.
– Я нашел несколько ракушек, – вмешался Пит. Он уже вытащил моллюсков из их домиков и нарезал кусками сочную мякоть. – Сюда бы лимон. Они очень хороши с лимонным соком.
– Я свою порцию немного поджарю, если не возражаете, – сказал Герцер и, получив кусок мяса, отошел в сторонку.
Вернулся он с четырьмя ровными палочками, у которых умудрился остро заточить кончики, чтобы проткнуть твердое как камень мясо моллюска. Затем принялся вертеть его над огнем, пока мясо не стало помягче, после чего осторожно откусил от него кусок.
– Гадость, – поморщился он, пытаясь разжевать резинообразную плоть. – До сих пор я думал, что самая большая пакость – это кусок «шимпанзятины».
– Не надо сейчас об этом, – попросила Антья.
– Походное питание, – разъяснил Эдмунд, борясь со своим куском. – В основном сублимированное мясо.
– Я бы сейчас убил за порцию жареной кукурузы, – добавил Герцер.
– А я за оленину в вине, – сказала Баст.
– А я за откормленного бычка, – со смехом продолжил Эдмунд. – И чтобы мясо у кости было красным.
– Спинорог в вине со сливочным соусом, – добавил Пит. Он не стал жарить моллюска, поэтому со своей порцией уже справился.
– А как насчет групера на гриле? – раздался голос Джоанны, и возле костра появилась она сама с огромным, размером с Баст, куском рыбы в зубах.
– Невероятно, как такие огромные существа могут так тихо ходить, – сказал Джейсон, когда Чонси положил перед Герцером групера поменьше.
– Нужно будет поделиться с дельфино, – напомнил Герцер, глядя, как Эдмунд начал потрошить рыбу.
– Донал понес им большую часть, – сказала Джоанна. – А я сейчас упаду.
– Ложись у входа в бухту, будь добра, – попросил Эдмунд. – Не замерзнешь?
– Нет, я привыкла, – ответила дракониха, зевая во всю пасть. – И ужасно хочу спать. А когда проснусь, подайте мне барбекю из этого вашего откормленного бычка. С соусом.
– Договорились, – рассмеялся Эдмунд.
– Пока, – сказала драконица и отправилась спать.
Виверны уже забрались под скалу и тоже готовились ко сну. У Герцера слипались глаза, но он ждал, сидя у костра и постоянно встряхивая головой, пока зажарится рыба. Многие ихтиане, не отличавшиеся дисциплиной и не испытывающие муки голода – и Элайна в их числе, – уже давно спали, растянувшись на песке.
Когда рыба была готова, Герцер начал обходить людей, поднимая их и заставляя поесть. Многие отказывались, но Герцер не отставал от них до тех пор, пока все наконец не поели, и только после этого он принялся за свою скудную порцию жареной рыбы.