Поговорить об этом он может только с герцогом Эдмундом. Вообще-то говоря, есть еще и его жена – родная сестра королевы Шейды, и все же вряд ли стоит к ней обращаться. Он не стал бы болтать о своей миссии даже с женой.
Джоэл решил дождаться очередного рандеву с герцогом, отчаянно желая, чтобы до этой встречи никто не совершил какой-нибудь глупости. Только бы встретиться с герцогом.
Дельфино пришлось покинуть бухту на рассвете, потому что начинался отлив и бухта быстро мельчала. Покончив с последней партией иксчитлей, стадо вышло в открытое море и направилось на запад.
Эта ночь прошла спокойно. Маленькую бухту надежно охраняли цепь островов и множество мелей, через которые не смогли бы перебраться китоны и иксчитли. Утром виверны проснулись голодными, и поскольку их было нечем накормить, Эдмунд предложил Джоанне:
– Отведи их на охоту. На западе начинаются большие глубины. Только следи, не появится ли наш транспортник. Встреча с ним назначена к северу от входа в бухту.
– Ладно, – сказала Джоанна, направляясь к воде. Начался прилив, и хотя вода еще не слишком поднялась, виверны уже могли плыть.
– Откуда берется этот песок? – спросил Герцер, набирая в руку горсть песка и пропуская его между пальцев. – На берегу он образуется из перетертого кварца. А здесь – это же не кварц.
Это остатки разложившихся кораллов, – ответил Джерри. – Карбонат кальция. Я говорю «разложившихся кораллов», но большая часть песка – хотите верьте, хотите нет – это… фекалии рыбы-попугая. И все же это чистейший карбонат. В этом месте – одном из немногих на Земле – температура как раз такая, какая необходима для образования карбоната из углекислого газа. Он вступает в реакцию с кальцием, содержащимся в морской воде. Здесь этих образований не очень много, а вон там, в дальнем конце бухты, их образовалась уже целая насыпь.
– Которая превратилась в сточную канаву, собирающую двуокись углерода, – заметил Эдмунд. – Это к вопросу о временах, когда поднялась всеобщая истерия по поводу глобального потепления и парникового эффекта, которые якобы невозможно остановить. Правильно, вырубать девяносто процентов влажных тропических лесов было глупо, но больше всех об этом кричали те идиоты, которые занимались изучением атмосферы. Тропические леса не могут поглощать углерод в таком количестве: в них происходит слишком быстрая смена поколений. Кроме того, именно они поглощают большую часть кислорода. Выработка кислорода и поглощение углерода происходит в основном в районах с умеренным климатом. Поглотители углерода возникали везде, только паникеры от науки их не замечали. По берегам рек, в промышленных зонах, в мощном течении у побережья Анархии. Фактически Севам, который считался одним из самых загрязненных промышленных районов, был основным поглотителем углерода именно из-за окружавшей его растительности, и это несмотря на то, что он выбрасывал в воздух огромное количество двуокиси углерода и метана. Но тогда на это не обратили внимания. Все просто хотели, чтобы Севам прекратил выбросы углерода, не понимая при этом, что вместе с выбросами исчезнут и источники поглощения этого самого углерода. И что глобальное потепление – абсолютно естественный процесс, неоднократно подтвержденный научными исследованиями. А также то, что человек, в общем, почти не изменился. В противном случае у нас не было бы сейчас войны.