– Колтер, эти чувства не делают тебя слабее, они делают тебя сильнее. – Элизабет не могла сдержать слез, ужаснувшись страшному опыту, который принесла ему война, и понимая: то, что он доверил ей свои сокровенные мысли, связало их еще сильнее.
– Вот почему мне так нужна твоя любовь, – проговорил он, выпив слезы с ее щек. – Мне нужно знать, что ты ждешь меня, что ты в безопасности и подаришь мне несколько часов мира и любви...
Он дал ей выплакаться за них обоих. То, что он разделил с ней сжигающие его мысли, которыми никогда ни с кем не делился, каким-то странным образом успокоило его. Ее любовь, ее сострадание будут теперь талисманом, охраняющим его от страшных кошмаров и страхов, которые мучают его по ночам. Воспоминание о времени, проведенном с Элизабет, станет согревать и охранять его.
Она постепенно успокоилась, но он еще долго не выпускал ее из своих объятий, пока звуки пробудившегося дома не проникли в комнату. Вскоре он услышал, как Рут уговаривает Николь не будить маму. Раздираемый противоречивыми желаниями: побыть несколько лишних минут с Элизабет и увидеть дочь, – Колтер, наконец, поднялся.
Элизабет взглянула на него сонными, еще влажными от недавних слез глазами.
– Лежи, любимая, отдыхай. Я сам займусь Николь, – сказал он, направляясь в гостиную забрать одежду.
Она хотела остановить его, но слова замерли у нее на губах. Николь и Колтер нуждаются друг в друге и должны хоть немного побыть вдвоем.
Со вздохом она прилегла на подушку, еще хранившую отпечаток его головы, и тихо улыбнулась, вдыхая слабый мужской запах. Война, Элма, пропавший без вести муж – все отступило. Она спала, слыша сквозь сон светлый, веселый смех Николь и Колтера.
Был уже почти полдень, когда поцелуи вырвали Элизабет из сна. Она сонно улыбнулась, открыла глаза и остолбенела: ее щеки были зажаты между двумя парами губ. Одни были мягкие и липкие от джема, другие окружены щетиной. Желая поддразнить их, она закрыла глаза и вжалась в подушку. Послышался шепот Николь:
– Наша леди не хочет просыпаться. Колтер начал потихоньку щекотать Элизабет, и она, не выдержав, взвизгнула и прыснула от смеха.
И вдруг сообразила, что, пока спала, Колтер вернулся и ухитрился надеть на нее сорочку.
– Спасибо, – прошептала она с улыбкой.
– Мадам, это доставило мне удовольствие. – Его улыбка была откровенно чувственной, глаза вызывающе поблескивали. Молодая женщина отвела глаза, переключив внимание на дочь. – Трусиха, – прошептал он ей прямо в ухо и засмеялся.
Николь начала прыгать на кровати, волосы ее были растрепаны, щека и платье вымазаны мукой – все старания Рут, чтобы девочка была аккуратной, пошли насмарку.