– Можно сказать прямо?
– Говори, Джозеф.
– Ты слишком жесток к себе.
– Смешно. То же самое утром говорила мне Дженни.
– Ты слишком много берешь на себя. Я ведь так же сильно хочу поймать этого типа.
– Наверное.
– Так раздели этот груз со мной! Охотник задирает тебя, потому что ты главный его противник. Он вел бы себя так же, если бы на твоем месте сидел кто-то другой. Разве ты не видишь, что он только и хочет, чтобы ты вышел из себя и играл в обороне, если тут уместен шахматный язык.
– Может быть.
– Роберт, попробуй меня понять. Удары Охотника по тебе ранят и меня. Я ведь тоже полицейский, хоть и не в форме. Для меня много значат и Конные, и ты сам. Помнишь, когда я оказался здесь, совсем один? Тогда ты пришел ко мне на помощь. За мной долг, Роберт, и я хочу его уплатить. Позволь мне работать с тобой и взять на себя часть твоего груза.
Несколько минут суперинтендант молчал. Потом он встал, положил руку на плечо Авакумовича и подвел его к стене. Теперь бумаги покрывали ее в несколько слоев.
– Видишь, Джозеф? Что со всем этим делать?
Авакумович улыбнулся:
– Есть два предложения. Во-первых, предложить всем продавцам пленки для "Поляроида" записывать фамилии покупателей. Раздать им список подозреваемых и дать телефон штаба.
– Отличная идея. А второе?
– У меня для тебя подарок ко дню рождения. Посмотри и скажи, что ты об этом думаешь.
«Ну и память!» – подумал суперинтендант.
– Пошли. Он у меня в лаборатории.
Деклерк отправился с ним в подвал. Комната была погружена в темноту; только на столе горела лампа, освещая большой микроскоп и стеклянную ванночку рядом с ним.
– Смотри. С днем рождения.
Деклерк заглянул в микроскоп и увидел тускло-черную щепку.
– Это я нашел в лобковой кости Лиз Грейнер, – сказал сзади Авакумович. – Это могло быть занесено извне при извлечении костей, и тогда не имело бы никакой ценности. Но там не могло быть такого материала. Мне пришлось повозиться, прежде чем я определил, что это такое.
– И что же это?
– Щепка черного дерева.
Четверг, 4 ноября, 7.45
– По-моему, он выглядит неважно, – сказала Моника Макдональд.
– Кто, Деклерк?
– Ага.
– Представляю, как на него давят, – заметила Кэтрин Спэн.
Рик Скарлетт спросил:
– Как вы думаете, почему он велел обращать внимание на все, сделанное из черного дерева? Да еще сообщать об этом лично ему?
– Не знаю. Может, это как-то связано с его предупреждением против простых решений. Хочет все время держать нас настороже, чтобы чего не пропустили.
– Похоже на то, – согласился Типпл. – По-моему, он вообще немного повернут на своей работе.