– Да нет. Никаких следов не осталось. Во всяком случае, таких, которые были бы заметны при свечах. – Он рассмеялся.
Миллбэнк улыбнулся:
– Ты молодец, Тиммонс. Впрочем, ты всегда был умницей. Очень хорошо, пригласи сюда остальных, когда они появятся. Скажи им: торги начнутся, как только все будут в сборе.
Через два часа сэр Чарлз в раздумье сидел над полу-допитой кружкой. В карманах у него позвякивало золото. Торги этой ночью прошли даже лучше, чем он ожидал. Конечно, девка испугалась, но Тиммонс хорошо знал свое дело. Завтра она отправится к его знакомому в Лондон. Там она продолжит то ремесло, заниматься которым начала сегодня.
«Жаль, что эту сучку нельзя опять сделать девственницей», – подумал Миллбэнк, облизываясь при одной мысли, какую бы огромную прибыль это ему могло принести.
Он все еще улыбался своим приятным мыслям, когда из тени у него за спиной раздался голос:
– Полагаю, вы и есть Чарлз Миллбэнк? – Это произнес человек крупного сложения, со смуглым лицом цвета сандала. В левом ухе у него висела серьга. Тело его скрывал плащ из черного шелка, отороченный малиновой каймой.
Миллбэнк неуклюже поднялся на ноги.
– Положим. А кто изволит спрашивать?
Незнакомец не сводил с него холодного, изучающего взгляда.
– Не будем терять времени на условности, англичанин. Сядь. Надо поговорить.
– Черт возьми, да кто ты такой? Откуда тебе известно мое имя?
Глаза незнакомца, казалось, не имели цвета. Взгляд его был холодным и повелительным.
– Это уж мое дело. Я многое знаю о людях, которых не счесть. Ты в этом сомневаешься?
– Ваши слова будят во мне сомнения, – выпалил Миллбэнк. – Кроме того, какое вы имеете право...
Иностранец вздохнул и сложил куполом пальцы.
– Какой же ты зануда. Ладно, так уж и быть, сэр Чарлз, я вам это докажу. Я знаю, что вы понаделали кучу долгов и деньги брали у самых разных людей. Вы очень расточительны. Вы задолжали без малого двадцати купцам и ростовщикам. К тому же вы питаете страсть к красивым женщинам, и дама вашего сердца постоянно просит у вас денег на мелкие расходы. – Его губы растянулись в издевательской улыбке. – Продолжить?
Сэр Чарлз безмолвно смотрел на него. Лицо его приобрело цвет вареной говядины.
– Хватит, ради Бога! Довольно! Не знаю, кто вы и как вы это разнюхали...
– Мое имя не представляет для тебя никакого интереса, англичанин. А разнюхал я все очень просто. Ответ на этот вопрос кроется здесь, в моей руке. – Он достал из-под плаща мешочек и бросил его на исцарапанный стол, – развязывают любые языки. Особенно такие деньги.
Сэр Чарлз удивленно воззрился на золотые монеты, просыпавшиеся на стол темного дерева.