– Вместе, как один! – отрывисто сказала Тобруш. – Без колебаний, без сомнений, без оговорок! Мы едины!
Они открыли свои сознания друг другу и воспарили вместе единой силой, которая, казалось, сияла той же энергией, что перенесла их сквозь границу тьмы к Кораблю.
Они не бежали, и не отвечали на угрозы и насмешки, внезапно возникшие у них на пути подобно какому-то темному, влажному покрову, исходящему от шести демонических существ.
Они атаковали.
Сверкающий белый огонь, чистейшая из энергий, метнулся к ближайшему демону и поглотил его мрак. Тот пронзительно завопил, принялся корчиться – и сгорел, расплавился, растворился в небытии, истребленный невыносимым для него светом.
Еще три пятна пенящегося мрака приблизились к ним, в бешенстве от того, что произошло с их соратником, а они стояли на месте и ждали, позволяя существам напрямую столкнуться с ними.
Это было так просто. Просто окружить их, разделить их, раздавить сиянием своего света.
Другие трое – трое могущественных Кинтара, находящихся в своей стихии, – дрогнули и бежали по направлению к Городу со всей скоростью, какую мог им позволить развить поток тяготения.
Они их не преследовали. У них были дела поважнее – им предстояла встреча с более мощным противником, который не мог быть побежден таким незначительным светом, каким обладали они. И все же они поняли урок своего коллективного сознания. В одиночку любой из них – даже, возможно, Тобруш, – был бы для Кинтара не более чем равным противником, а то и гораздо слабее каждого из них. А Кинтара, даже действуя сообща, не становились командой, ибо в их культуре и в самой их сущности была заложена совершенная неспособность объединиться.
Их было не шестеро против четырех. Было четверо против одного, против одного, против одного, против одного, против одного и еще против одного.
Все четверо, как один, двинулись к брошенной вещи, которую несли Кинтара, чтобы как следует рассмотреть ее. Они не были вполне уверены, что это такое, но могли догадаться. Гигантские кристаллы, прежде чем их доставляли на станцию для использования и управления, должны были быть перемещены через эту реальность и каким-то образом подключены к ней. Вполне возможно, здесь было именно такой случай: кристалл, перемещаемый в новое место, подходящее для отдаленных демонских планов. Это неважно; вывод был очевиден. Неодушевленная материя могла быть перенесена в эту реальность и извлечена из нее.
Резонансы. Резонансы и топологические модели.
И, совершенно внезапно, как будто во вспышке вдохновения, они узнали, как это делалось – все резонансы и модели, – и, конечно, узнали их пределы. Они не поняли это, абсолютно нет, но они узнали, как это делать.