Глава 17
ЛИТЕРАТУРА ИЛИ АДА?
Первый биограф Голсуорси Г. В. Мэррот назвал 1906 год Annus Mirabilis[56] в его жизни. Это был год, когда на смену успеху «Собственника» пришел еще более шумный успех «Серебряной коробки». Это была вершина славы Голсуорси, подняться на которую еще раз ему уже не было дано.
Голсуорси доказал себе и своему литературному окружению, что у него есть талант, с помощью которого он может исследовать любые сферы человеческой жизни. Более того, ему удалось привлечь к себе внимание читающей и думающей публики. В то время его считали «человеком будущего» даже в большей степени, чем тех писателей одного с ним поколения, с которыми Голсуорси ставили в один ряд и которые считали себя определенной литературной группой, – Конрада, Форда Медокса Форда, Арнольда Беннетта, Г. Уэллса. «За последний год ситуация несколько изменилась, – писал он в августе Гарнету, – и я чувствую, что мы все должны постепенно расти (!), держаться вместе и что-то делать, потому что, насколько я вижу, мы являемся центром движения и никакой другой движущей силы, кроме нас, нет. И не позволяйте Вашему проклятому литературному пессимизму, заимствованному у Анвина и прочих, становиться на нашем пути».
Но первое, что должен был сделать сам Голсуорси, противоречило его человеческой природе: он должен был как писатель стать совершенно независимым, даже от любимой Ады.
Он прекрасно знал, что должно быть конечной целью писателя; знал, сколь личным, сколь болезненным является творческий процесс, состоящий в том, чтобы из собственного жизненного опыта отобрать то, что заинтересует и будет понятно другому человеку.
«Если кто-нибудь задастся вопросом, почему люди берутся за перо, он узнает, что происходит это потому, что человек что-то пережил, что-то передумал и что-то прочувствовал, и потому, что в нем живет вдохновляющее его и одновременно трогательное желание поделиться с другими этими ощущениями, мыслями и чувствами. Отсюда вывод: чтобы быть правдивым и отражать реальность, нужно писать лишь о том, что пережил каждый из нас... И ценность созданного нами будет заключаться в верности самим себе, своим убеждениям и чувствам, потому что лишь то дойдет до сердца читателя и будет убедительным, что говорит человек (брат), похожий на нас самих».
Несколько позднее, в 1910 году, в эссе о творчестве Джозефа Конрада он глубоко исследует истоки искусства, обращаясь даже к религии.
Это эссе само по себе является великолепным образцом изящной словесности, кроме того, оно разъясняет, сколь глубоко понимал Голсуорси цели и задачи писателя: