И при каких, вы думаете, обстоятельствах у Перепелицы нервы не выдержали? Не поверите, если скажу, что набежала слеза в ротном походном строю, да еще под бой барабана.
До этого давно мне не приходилось плакать. Не потому, что у солдата душа каменная и нет сил выжать из нее слезу. Насчет слезы, конечно, правильно. Это уж последнее дело, когда солдат распускает нюни. Со мной, прямо скажу, приключился необычный случай, и брать его в расчет не нужно. Но все же душа у нас, солдат, точно струна у скрипки: отзывается на каждое прикосновение к ней. А жизнь щедро прикасается к душе солдатской. До всего нам дело есть. Одно волнует, переполняет сердце радостью и гордостью, другое – заставляет не дремать и закалять наши мускулы.
Раз уж разговор зашел, расскажу, что заставило мою душу зазвенеть до слез.
Возвращался я однажды из городского отпуска. Вижу, впереди меня идет незнакомая женщина в новом пальто, платком цветастым повязана, с чемоданом в руке. Путь к нашему военному городку держит. «Наверное, мать к кому-то приехала», – думаю. А к кому – не догадаюсь. Она услышала стук кованых сапог и оглянулась. Увидела меня, улыбнулась, остановилась.
– Давайте, – говорю ей, – чемодан подсоблю нести.
– А не торопишься? – спрашивает.
– Нет, время у меня есть.
Взял ее чемодан, несу. А навстречу строй солдат вдет – в кино.
Женщина остановилась, смотриг Ясное дело – мать.
– Что, – спрашиваю, – не узнала своего?
– Нет, – отвечает, – не узнала.
А потом говорит:
– Мне бы к вашему начальнику пройти. Я из Белоруссии к сыну в гости приехала, к Ильку.
– Не к Самусю ли? – насторожился я.
– Угадал Самуси – наша фамилия.
«Как же это ты, Максим Перепелица, сразу не сообразил? – думаю себе. – Ведь Илья Самусь с лица как две капли воды на свою мать похож». Брови у нее такие же черные, тонкие. А глаза, даже удивительно, – синие. У наших яблонивских женщин и девчат, если брови черные, то глаза обязательно карие.
Только мать Ильи Самуся не похожа на своего сына станом: крепкая, стройная. На лице румянец. Смотрю на нее и вроде свою мать вижу. Всегда она такой румяной бывает, когда у печи хлопочет.
А если б вы посмотрели на Илью Самуся! Да что на него смотреть! Не солдат, а сплошное недоразумение. Неповоротлив, точно из жердей сколоченный. По физподготовке отстает, стреляет слабо. Понятно: если солдат на турнике больше одного-двух раз не подтянется, значит он и оружия не возьмет как следует. Этим и известен на всю роту Илья Самусь.
– Вижу, сынок, знаешь ты моего Илька.
– Как не знать, в одном отделении служим, – отвечаю. А в голове мысль: «Рассказать бы ей, каков из Ильи солдат. Пусть посовестила бы парня».