– Держи, воевода, – подъехав ближе, Федор сбросил с коня связанного хайдука. Брезгливо – как стряхнул – сбросил.
Пленник неловко упал, ударился. Ожил сразу – вскрикнул, застонал.
– Он, кажись, того... по-немецки разумеет, – добавил десятник. – Всю дорогу со мной говорить пытался. Увидел у нас серебро на латах – так, видать, за тевтонов из Закатной сторожи принял. У-у-у, злыдень.
Федор направил коня так, чтоб копыта процокали о камень у самой головы пленника. Хайдук сжался, скрючился, насколько позволяли путы, прикрыл голову связанными руками.
– Хватит, Федор! – прикрикнул Всеволод.
Подошел к разбойнику.
По-немецки разумеет? Что ж, тем лучше. Значит, обойдемся без толмача.
Всеволод взял разбойника за шиворот. Поднял рывком. Привалил спиной к валуну. Полонянин в ужасе воззрился на упыриную голову.
Допрос длился недолго, пленник не упрямился.
– Нам нужно к Серебряным Воротам, к Черному Замку тевтонов, – сразу перешел к делу Всеволод. – Проведешь? Чтоб не наткнуться на нечисть?
Пленник побледнел. Ответил, сильно заикаясь:
– В тех местах с-с-стригои. З-з-замок п-п-пал.
К хайдуку подступил Конрад. Цапнул хайдука за горло латной перчаткой. Спросил – спокойно и холодно:
– Ты знаешь это наверняка? Ты видел? Своими глазами?
– Н-н-нет, – испуганно мотнул головой разбойник, – но я же говорю – с-с-стригои.
– А раз не видел, так не болтай языком попусту!
– Но ведь с-с-стригои.
– Где они? – хмуро спросил Всеволод. – Стригои эти?
– Их много, они в-в-всюду, – зачастил разбойник. – И ночью и днем т-т-тоже. В п-п-пещерах, в п-п-подвалах. В м-м-могилах. В наших былых с-с-схронах.
Полонянин испуганно покосился на голову упыря.
– Говорят, будто черные хайдуки объявили себя слугами Рыцаря Ночи, – снова вмешался Конрад. – Шоломонара. Балавра. Черного Господаря.
– Такими сказками хорошо пугать п-п-посе-лян, – нервно улыбнулся пленник.
Облизнул губы. И – отвел глаза в сторону.
– А вас самих, значит, нечисть до сих пор не пугала? – тевтон навис над разбойником. – Пробиваться через перевал вы решили только сейчас. Как, чем вы спасались все это время?
– Эт... – пленник сглотнул, не в силах вымолвить дальнейшее.
– Что? – Конрад встряхнул лиходея.
Помогло.
– Эт-ту-и пи-и п-п-пья, – выпалил тот.