Оружие с серебряной отделкой – обнажено.
Они были готовы к нападению. И все же...
Наверное, этот волкодлак был хитрее и опытнее предыдущих. А главное – умел подчинить голод охотничьему замыслу. Наверное, волкодлак следил за ними. Наверное, заранее устроил засаду. Наверное, поджидал. И – дождался.
Кони занервничали. Люди заволновались. Дружинники вертелись в седлах, вглядывались в темноту – за очерченную факельными огнями границу. Ждали атаки оттуда, из мрака. Вместо того чтобы смотреть под ноги, под копыта коней.
А копыта тонули в сплошной зелени. А трава – лошадям по брюхо. А кусты – по грудь. А иные достают до самой морды, щекочут и царапают ноздри, смахивают пену с губ. Пугают животных еще сильнее.
И – никого. Только пляшут по листьям и траве изломанные тени.
– В круг! – приказал Всеволод. – В кольцо!
Построились кое-как.
Не помогло.
Кони не успокаивались. Кони заводились все сильнее. Крутились, грызли поводья. Ржали тревожно, порывались прянуть прочь из круга огней.
А нечисти – не видать. И не понять, откуда выскочит.
Впрочем, был способ обнаружить оборотня. Проверенный, верный способ.
Всеволод прокричал в темноту заговорные слова половецкой колдуньи. Дружинники, заслышав воеводу, кричали тоже...
– Эт-ту-и пи-и пья! Эт-ту-и пи-и пья! – доносилось с разных сторон.
Вот сейчас! Должен быть рык. Разъяренная и бессильная в своей злобе тварь обнаружит себя...
Но – странное дело! Оборотня по-прежнему – не видать. А кони беснуются пуще прежнего. Не желают слушаться ни повода, ни шпор, ни плети. Ни ласковых слов. Значит, уже где-то совсем близко!
Управлять конями становилось трудно. Удерживать на месте – почти невозможно. Оторвалась от общей привязи и унеслась в темноту одна вьючная лошадь с грузом. Рванулась из рук дружинников и, скинув на скаку переметные сумы, исчезла во мраке другая.
Но и за сбежавшими лошадьми никто не погнался. Незримый волкодлак не позарился на легкую добычу. Не слышно было в ночи ни рычания, ни предсмертного ржания, ни хруста костей, ни жадного чавканья.
Не за кониной, видать, идет охота в эту ночь. Человеческая плоть предпочтительнее? Или две лошади – не достаточный откуп? Или нужна жертва побольше?
– Эт-ту-и пи-и пья!
Бесполезно!
Кто бы ни подступил сейчас к отряду, кто бы ни напугал лошадей до полусмерти, слово степной шаманки на него не действовало.
Значит, не волк и не волкодлак?
Упырь? Все-таки Бранко ошибся? Все-таки они уже здесь, по эту сторону Карпатских гор?
«Надо было ставить лагерь засветло, – успел подумать Всеволод. – И оградиться огнями, как прежде».