— Обманул я тебя, — признался Иван. — На всякого мудреца довольно простоты.
И он, на всякий случай, достал булаву. Кубатай вздохнул и сел на мешок.
— Чего тебе надобно-то? Выкупа богатого?
— Нет, — замотал головой Иван. — Выкуп — тьфу! Укажи дорогу к Кащею.
— Зачем?
— То мое дело, — посуровел Иван. — Ты мудрец известный, все тебе ведомо. Говори!
— Никогда! — гордо сказал Кубатай.
— Пытать буду, — со вздохом признался Иван.
— А я боли не боюсь! — похвастался Кубатай. — Делай что хочешь, только усы мне не брей.
— Ага! — заорал Иван. — Марья, подь суда!
В подпол, лузгая семечки, вошла Марья.
— Бритву, мыло и хвост опоссума, — велел Иван. — Пытать мудреца буду.
— Как
— Усы брить!
Марья неодобрительно покачала головой, но требуемое принесла. Иван тем временем связал слабо сопротивляющегося Кубатая и принялся намыливать пушистый опоссумий хвост.
— Красавица! — подал голос Кубатай. — О двух вещах тебя молю! Первое — дай мне семечек перед пыткой полузгать. Очень уж у тебя семечки замечательные. А второе — как брить меня Иван-разбойник начнет, уйди, не смотри. Не вынесу я такого позора!
Марья аки волчица голодная на Ивана глянула, сплюнула и молвила:
— Иван! Негоже джигита единственной красоты лишать!
Иван, мыля хвост, огрызнулся:
— Не единственной. У него еще язык остался. На крайний случай отрежем.
Всплеснув руками, Марья проворно нащелкала две жмени семечек, всыпала их Кубатаю в рот, и со слезами на глазах удалилась.
Иван сноровисто покрыл лицо Кубатая пеной, взял бритву наизготовку и задумался.
— С чего начнем, мудрец? С левого уса, али с правого?
Кубатай хранил гордое молчание.
— С правого, — решил Иван. — С самого кончика.
И он ловко сбрил кончик Кубатайского уса. Мудрец застонал.
— Не больно? — забеспокоился Иван. — Может еще намылить?
— Сатрап, — стонал Кубатай, извиваясь. — О, горе мне! О горе!
— Пока никакого горя, — успокоил его Иван. — Так, восстанавливаем симметрию...
Он подбрил левый ус. Оглядел результат:
— Знаешь, мудрец, еще лучше стало. Интеллигентней, даже в чем-то романтичнее. Надо было мне в цирюльники податься...
— Да? Дай зеркальце, гляну!
— Нет! Вначале путь к Кащею выдай! Сразу отпущу.
— Не скажу! Из принципа.
— Тогда я знаешь что сделаю? — издевался Иван над беззащитным мудрецом. — Рот тебе заткну, а сам стану мудреные вопросы задавать! Ты же на них и ответить не сможешь!
— Только не это! — крикнул Кубатай. Неизвестно, чем бы кончилась эта страшная сцена, но тут дверь подпола отворилась и в помещение ворвался незнакомый Ивану человек. Невысокий, плотненький, суетливый, с маленькой железной палочкой в руках.