– Откуда вы знаете? – без особого интереса спросил француз. – Вы что, с ним знакомы?
Рашид вздрогнул, как от укола, но Сивер этого, казалось, не заметил. Да и заданный им вопрос прозвучал как не вполне удачная шутка.
– Кто может знать, встречался ли он с человеком-невидимкой? – философски заметил Рашид, когда совладал с собой и убедился, что вопрос Сивера не содержал никакого подтекста.
– Не скажите, – возразил француз и, не удержавшись, широко зевнул. – Пардон, мсье, я, кажется, перебрал.
– Мне так не кажется, – слегка покривив душой, заявил Рашид.
– Ну, если и не перебрал, то нахожусь в шаге от этого блаженного состояния... О чем это я? Ах да, человек-невидимка! Тут я с вами не соглашусь, мсье Рашид. У него есть лицо. Лично я, да будет вам известно, всегда ношу с собой его портрет. На случай, если вдруг столкнусь с кем-то, кто покажется мне на него похожим. Компрене ву? Чтобы сравнить, понимаете?
– Вы шутите, – сказал Рашид.
Ему начало казаться, что за его столом, в квартире, которую он снял всего неделю назад, сидит самый настоящий сумасшедший. Впрочем, это было сумасшествие, которое Рашид был не прочь разделить, особенно в данный момент. Выпитая водка, разговоры о терроризме и воспоминания о том, как погибла его семья, всколыхнули в душе старую боль, и сейчас Закир Рашид только диву давался, как мог жить все эти годы, делая вид, будто ничего не произошло. Он – мужчина, мусульманин, турок, наконец!
– Разве я похож на человека, который шутит подобными вещами? – вяло возмутился француз и, перевесившись через подлокотник кресла, неуверенными движениями расстегнул замок стоявшего на полу кофра. Когда он разогнулся, в руках у него была какая-то газета – заметно потертая на сгибах, слегка помятая и, судя по заголовкам, французская. – Взгляните, если не верите.
Газета, толстый цветной еженедельник, увесисто шлепнулась на стол перед Рашидом. Француз держал ее свернутой в трубку, и теперь она развернулась, открыв взгляду баскетболиста цветной, очень недурного качества фотопортрет бородатого араба в чалме, со знакомым всему миру елейным лицом благочестивого убийцы. Рашид потянулся за газетой, но тут же опустил руку и даже спрятал ее под стол, заметив, как дрожат пальцы.
– Удобная все-таки вещь – борода, – разглагольствовал между тем журналист Сивер. Он сидел откинув голову на спинку кресла и с сибаритским видом пускал дым в потолок. На Рашида он не смотрел вовсе, и турок был очень рад этому обстоятельству, поскольку подозревал, что не вполне владеет собой. – Отрасти себе бороду, а то и наклей искусственную – и люди мигом перестанут видеть твое лицо, сосредоточив все свое внимание на этом пучке волос. Это все равно что носить маску: в ней ты такой, без нее – другой. Очень удобно. Поэтому я и ношу с собой его фотографию.