Эланна ждала его у входной двери. Поскольку и сама она заранее все предугадала настолько, что собрала и сложила его вещи, ее не особенно удивило, что Митч не отпустил машину. Лимузин ждал его возле дома.
– Будь осторожен, – сказала она, проглатывая новый поток слез. Ей надо было видеть, как Митч уходит из ее жизни.
Он усмехнулся, хотя в груди вместо сердца дребезжали осколки.
– Не беспокойся. Я неуязвим. Забавно, подумала Эланна, но он действительно верит в это.
– Будь счастлива, Элли.
– Ты тоже, – прошептала она. – Я хоть смогу видеть тебя в программе новостей.
– Мне будет приятно знать, что ты смотришь на меня. – Он наклонил голову и коснулся губами ее лба. И ушел.
Наступили сумерки. Солнце садилось, украшая золотыми лентами темные воды залива Сан-Франциско. Чайки ныряли и взмывали на скалы, суда мягко покачивались на якорях.
Эланна с облегчением обнаружила, что яхта Джонаса стоит на обычном месте. К счастью, он передумал уходить в море. Или догадался, что вечером она будет здесь.
Джонас сидел на палубе и ждал ее. Он видел, как Эланна припарковалась в конце пирса и достала из багажника чемодан, и теперь смотрел, как она направляется к яхте. Чем ближе она подходила, тем сильней ему хотелось вскочить со стула, броситься навстречу, схватить ее на руки, отнести в каюту и запереть, чтобы, упаси Бог, не передумала. Но он не шелохнулся, оставляя ей сделать первый шаг.
– Разрешите подняться на борт, капитан? – Хотя голос звучал бодро, но Джонас видел, что она нервничает.
– Разрешаю. – Он встал и протянул руку, помогая ей взойти по трапу. Странно, но, только нога ее ступила на палубу, Эланна почувствовала себя как дома.
Если бы только она знала, что сказать. Поправка: она знала, что сказать, но не знала, как сказать. Все умные и убедительные речи, которые она придумала, пока ехала в Сосалито, вылетели из головы, едва она увидела Джонаса. Теперь оставалось только сказать то, что лежало на сердце.
– Митч сегодня вернулся. Он получил новое назначение. Фактически завтра он уезжает в Центральную Америку.
Нахмурив брови, он внимательно наблюдал за ней.
– И что ты об этом думаешь? Его хладнокровный тон ни капельки не успокоил натянутые нервы. Она провела рукой по волосам.
– Я думаю, что это детский идиотизм и легкомыслие. Я также думаю, что, если он хочет это делать, если иначе не может, тогда пусть уезжает.
– Один.
– Да. – Начало положено. Эланна глубоко вздохнула, прежде чем нырнуть в более опасные воды. – Ты все еще хочешь жениться на мне, Джонас? Или я все разрушила?
Он подошел к ней, заглянул в глаза и увидел, как она уязвима в своем смирении и как напряжена. Ее запах моментально вызвал волнение, но Джонас вспомнил, что за ним серьезный должок.