Он словно прочитал ее мысли. Упершись в койку локтями, он наклонился, подразнил ее губами и тихо произнес:
– Вернемся к тому, с чего начали. И не двинемся дальше, пока ты не будешь вполне уверена. Ладно?
Она кивнула.
Кристиан запечатлел на ее губах страстный поцелуй, потом стал ласкать ее тело, останавливаясь на самых чувствительных местах.
– Если ты мне сейчас же не покажешь, я умру, – сказала она.
– О, я могу тебе много чего показать, – сказал он, надавил пальцами, отпустил, снова надавил и, когда она подалась ему навстречу, прошептал: – Да, так, так, любимая, еще, еще.
Наслаждение заставило ее забыть обо всем на свете. Она словно взлетела на качелях. Тело еще извивалось, он раздвинул ей ноги и вошел в нее.
– Прости, дорогая, боль скоро пройдет, – прошептал он. – О, Джулиана!
Теперь он двигался в ней. Она не шевелилась, вцепившись в него, и не отступила, даже когда он со стоном упал на нее.
Когда он затих, она уткнулась ему в мокрое плечо и сказала:
– Спасибо.
Он учащенно дышал, потом немного отодвинулся и с беспокойством спросил:
– С тобой все в порядке?
– О да. Не так уж и больно.
Он хохотнул:
– Боже, как легко доставить тебе удовольствие. Надеюсь, у нас будет время и место, чтобы я тебя научил. Но я не жалею. Спасибо, и прости меня.
Она ничего не сказала, обняла его, но отвернулась, чтобы он не почувствовал ее слез.
Поэтому его слез она тоже не почувствовала.
Они умылись из небольшого ведра, и, поскольку полотенце намокло, он настоял на том, чтобы она вытерлась его рубашкой. Потом они лежали и разговаривали.
– У тебя шрам, – сказала она. Она отдалась ему душой и телом вопреки всему, чему ее учили, но все еще осторожничала, потому что многого о нем не знала.
– Да, на спине, ты не могла не почувствовать. Узловатый шрам от плеча до пояса. Тебе неприятно?
– Нет, конечно. – Она готова была убить того, кто посмел нарушить совершенство этого тела. – Но он наверняка беспокоил тебя.
Кристиан пожал плечами и поудобнее устроил ее голову у себя на груди.
– Тогда – да. Это след кнута. Его оставил сверх-ревностный стражник на «Орионе», в Халксе. Больше это не повторялось. Его проучили. Об этом позаботились отец, братья и друзья. – Он понимал ее замешательство. – Если стражники хотят выжить, они должны научиться различать, когда можно, а когда нельзя злоупотреблять властью. Власть есть власть, даже в цепях. По закону они могут убить заключенного, но не осмелятся, если у того есть друзья.
Она лежала очень тихо. Когда он говорил о своих демонах, у нее ныло сердце. Он, кажется, этого не понимал, говорил так, будто все еще был арестантом. Она похолодела при мысли о том, что это так и есть, и накрыла руками его бьющееся сердце, словно хотела защитить.