И все же не следует думать о ней как о взрослой…
Салих усмехнулся. Покачал головой. А ну, сердце, остановись! А ну, дыхание, замри! А ну, мысли, повернитесь в другую сторону – бегите прочь от Алахи!
Не выйдет.
То-то и оно, что не выйдет.
А что посмеялась над ним, а заодно и девчонкам такую радость доставила… Так не со зла же.
***
Впрочем, судьба распорядилась так, что Салиху недолго выпало наслаждаться уютом и покоем. Насколько вообще можно говорить о "покое", живя среди женщин, которые так и норовят подшутить и насмеяться.
Это случилось под вечер. Синие сумерки окутывали степь, точно покрывало, упавшее с плеч Прекраснейшей, о которой грезят арранты. Дневные звуки – мычанье коров, блеянье овец, молодецкие выкрики сторожащих стадо парней, приглушенные голоса женщин, то и дело взрывающиеся смехом, – все это стихо, сменяясь постепенно звуками ночи: стекотаньем насекомых, внезапно услышанным журчанием воды, шорохом трав.
Салих выбрался из юрты, посасывая наколотый иглой палец. Не давалась ему эта хитроумная женская работа, хоть ты убейся! А ведь женщины народа Алахи умеют делать множество самых разнообразных и сложных вещей: шить и чинить одежду, дубить и выделывать шкуры, мастерить сапоги – мягкие, с тонкой подметкой, негодные для пешего, но превосходные для конника. Делают они и теплые шубы на меху для того, чтобы было в чем пережить суровую степную зиму. Готовят самую разнообразную пищу – и ту, что едят в сытости, и ту, которой довольствуются в скудости. Насмотревшись на все это, Салих сильно теперь сомневался в том, чтобы лихие горделивые молодые воины, приверженцы и друзья Ариха, смогли бы совершать свои подвиги, не будь рядом с ними женщин.
Впрочем, не его ума это дело… Он стоял под открытым небом и полной грудью вдыхал пряный степной воздух. На миг ему даже показалось, что он дышит свободой – после стольких лет! Однако это, разумеется, было лишь минутным заблуждением, которое той самой злой судьбе, что столько лет гнала Салиха по свету, угодно было разрушить почти сразу.
Он услышал голоса. Резкие голоса, злые. Несомненно, говорившие ссорились между собой. Но то была не случайная ссора, из тех, что вспыхивают и угасают сами собой, – неизбежная среди молодых людей со взрывным темпераментом. Нет. Горечь копилась давно и в том, что сейчас она вышла на поверхность, не было неожиданности ни для кого из споривших.
Говорил мужчина – прислушавшись, Салих догадался: Арих!
– Твоя дерзость выплескивается из берегов, точно ручей в весенню пору! Сперва ты убегаешь из становища. Хорошо. Все знали: Алаха молода и горяча, ей нужен ветер, чтобы остудить лицо, когда оно вдруг запылает! Затем ты возвращаешься. Хорошо. Любимая дочь своей матери, младшая в роду – превосходно, что она будет со своим народом. Но ты возвращаешься не одна! Ты приводишь с собой пленника – мужчину. И что ты делаешь? Усаживаешь его за женскую работу! Все смеются, всем весело. А ты тем временем скачешь по степи, охотишься с соколом, стреляешь по дичи, ночуешь под кустом. Уж не решила ли ты сделаться мужчиной? Берегись, Алаха! Я присматриваю для тебя хорошего мужа…