Справедливо замечание о том, что муж будет относиться к вашим друзьям в соответствии с тем, как вы относитесь к его друзьям. Однако тут бывают взаимоисключающие ситуации. К примеру, моя подруга Инна, сойдясь три года назад с молодым мужчиной, идеально вписалась в круг его друзей, его старую компанию, устоявшуюся с детства. Почти все в этой компании – семейные пары, отдающие, однако, по-прежнему, предпочтение дискотечно-клубному времяпрепровождению. За детьми их смотрят вечерами бабушки и дедушки, компания же каждый вечер собирается то в баре, то в клубе игральных автоматов, и развлечения состоят из танцев и дегустации спиртных напитков. Недавно, например, Инка рассказывала, что парень, предложивший в качестве танцплощадки свою дачу, вдруг отключил мобильник и исчез, у всех «пропал выходной», потому что компания не представляет себе иного развлечения, например похода в кино парами, чтения книг или игр с детьми. Инна приветствовала такой образ жизни и до встречи с этим парнем, следовательно, в его компании она оказалась полностью своей. Наша же компания на ее друга действует отпугивающе, он делает все возможное, чтобы уклониться от общения с нами. Однажды, привезя Инку ко мне домой, он остался ждать в машине, пока мы болтали, и я несколько раз просила подругу позволить мне выйти и пригласить его к нам. Она уверяла, что это бессмысленно, потому что он решительно откажется. Неудивительно – видимо, пребывание в кругу, где больше говорят, чем поют и пляшут, действовало на него удручающе, ему было попросту неловко молчать.
Но часто получается так, что друзья жены – это друзья, а друзья мужа – собутыльники. Иногда это действительно так, всем мужским компаниям времяпрепровождение со спиртным более свойственно. Здесь нужно вовремя почуять опасность и, возможно, потребовать отказа от компании, несущей в дом раздор, действительно под угрозой развода, а то и пойти на него, потому что я убедилась на практике, что иногда это просто необходимо. Как-то спустя полгода после свадьбы прибегает ко мне моя племянница и, трясясь от рыданий, жалуется, что ее молодой муж ежедневно приходит домой за полночь, ему нет дела до приготовленного с любовью и фантазией ужина, он валится спать в свитере и джинсах, потому что в компании его коллег (людей интеллектуального труда!) пьют много и долго, а наутро зло говорит жене, что ему нет нужды спешить домой, потому что с нею неинтересно, а вот «с Колей – да, с Колей во сто крат интереснее, чем с тобой», дескать, «что ты мне можешь рассказать, кроме своей биографии, которую я уже вдоль и поперек изучил». Я не решилась предложить племяннице подать заявление на развод, лишь посоветовала заняться собой – выйти на работу, хотя бы для того, чтобы не пылились в шкафу нарядные одежки, почаще общаться с прежними подругами, причем не перегружать их жалобами и слезами, а больше слушать их рассказы, выбираться с ними, как в прежние времена, в бар и на кинопоказы, раз уж дома никто не жаждет видеть ее перед глазами. Племянница долго мучилась от этой супружеской отчужденности, но затем вняла моему совету, навестила подруг, постепенно у нее появились и новые друзья. Муж ее в конце концов взялся за ум, увидев, что именно из-за попоек, ставших нормой жизни, его карьера терпит крах, и бросился догонять ровесников, которые, разумеется, ушли за это время в профессиональном отношении далеко вперед. Теперь в этой семье другая крайность – племянница просит меня поговорить с ее мужем, объяснить ему, что нельзя же так зацикливаться на одном человеке – на ней. Нельзя страдать от того, что она всегда занята, что у нее свой мир, и жаловаться на то, что она уделяет ему мало внимания, что для него это невыносимо, что только с ней ему по-настоящему интересно.